— Я не могу этого сделать, — повторил Твин свой отказ. — Я не приеду.
— Даже за тысячу долларов?
— Нет.
— Но почему?
— Потому что я дал слово.
— Ты дал слово? — переспросил Ричард. — Что это значит?
— Это значит то, что я сказал. Ты что, не понимаешь по-английски?
— Но это же смешно, — проговорил раздосадованный Ричард.
— Думай как знаешь, — буркнул Твин. — Ешь свое дерьмо сам.
Твин отключился, Ричард некоторое время лежал с молчащей трубкой в руке.
— Вот скотина! — взорвался Ричард. — Не хочет этого делать. Я не могу поверить.
Тереза рывком села.
— Слишком уж была заумная идея. Мы опять поставлены перед необходимостью что-то предпринять.
— Не надо на меня так смотреть, я не собираюсь его убивать, — огрызнулся брат, глядя в глаза сестре. — Я все делал очень чисто, так что, сестричка, теперь твоя очередь. В конце концов, все предпринималось для тебя.
— Да, только для меня, — согласилась Тереза. — Но ты сам получал от всего этого какое-то извращенное удовольствие. Ты наконец смог использовать свои штучки, с которыми играл всю жизнь как последний дурак. А теперь ты не можешь сделать такую несложную вещь. Ты просто... — Тереза несколько мгновений подыскивала подходящее слово и наконец нашла его, — просто дегенерат!
— Ну ты тоже не Снежная королева! — окрысился Ричард. — Ничего удивительного, что тебя бросил муж.
Тереза Хаген вспыхнула до корней волос. Она открыла рот, но не могла от ярости вымолвить ни слова. Вдруг она схватила со стола пистолет.
Ричард вскочил с кушетки и отбежал в сторону — ему показалось, что он переборщил, наступив сестре на любимую мозоль, и теперь она, чего доброго, выстрелит в него. Однако вместо этого Тереза взвела курок и навела револьвер на окровавленное лицо Джека.
— Отвернись! — скомандовала она.
Джеку показалось, что у него остановилось сердце. Он не мигая продолжал смотреть на дрожащее дуло пистолета и в холодные голубые глаза Терезы. Степлтон был словно парализован и не смог выполнить команду.
— Черт бы тебя побрал! — крикнула Тереза, разразившись слезами.
Поставив пистолет на предохранитель, она швырнула оружие в сторону и рухнула на кушетку, обхватив голову руками и давясь рыданиями.
Ричард почувствовал себя виноватым. Не следовало говорить то, что он сказал. Потеря ребенка и мужа были ахиллесовой пятой его любимой сестренки. Он робко подошел к ней и присел на край кушетки.
— Я не хотел тебя обидеть, — произнес он тихо. — Это случайно сорвалось, я просто был не в себе.
Тереза села и вытерла глаза.
— Я и сама-то не в себе. Не верь этим слезам. Просто случилась катастрофа, к тому же я погано себя чувствую. Теперь у меня болит горло.
— Дать тебе еще аспирин? — участливо спросил Ричард сестру.
Тереза отрицательно покачала головой.
— Как ты думаешь, что имел в виду Твин, когда говорил о данном им слове? — спросила она.
— Не знаю, я спросил его, но он не ответил.
— Почему ты не предложил ему больше денег?
— Он не дал мне такой возможности — просто бросил трубку.
— Позвони ему еще раз. Надо, чтобы он приехал.
— Сколько мне ему предложить? У меня нет таких денег, как у тебя.
— Дай ему, сколько он запросит. Сейчас деньги для нас — не главное.
Ричард поднял трубку и набрал номер. Он попросил Твина, но ему сказали, что Твина нет, он вернется не раньше чем через час. Ричард положил трубку.
— Придется подождать, — сказал он.
— Что там новенького? — поинтересовалась Тереза. Она лежала на кушетке, закутавшись в шерстяной плед, ее колотил озноб.
— У нас холодно или это лихорадка? — спросила она.
— Меня тоже немного знобит, — признался Ричард. Он подошел к камину и бросил в огонь пару поленьев. Прежде чем лечь на кушетку, он принес из спальни одеяло. — Я сейчас подумал о новой напасти, — сказал он.
— О чем ты подумал? — спросила Тереза, не открывая глаз.
— Джек все время кашляет и чихает. Ты не думаешь, что он заразился тем штаммом гриппа, который я ввел в увлажнитель?
Завернувшись в одеяло, Ричард встал и, войдя на кухню, задал этот вопрос Джеку. Тот промолчал в ответ.
— Отвечай, док, — потребовал Ричард, — а не то я сейчас опять дам тебе по голове.
— И чего ты этим добьешься? — спросила Тереза со своей кушетки.
— Я очень многого этим добьюсь, — возразил Ричард. — Скорее всего мой гриппозный штамм вызвал грандиозную пандемию в восемнадцатом году. Я добыл его из эскимоса, умершего от пневмонии. Временные рамки совпадают.
Тереза тоже вышла на кухню.
— Меня это очень тревожит, — заговорила она. — Ты думаешь, что он заразился сам и заразил нас?
— Это вполне возможно, — ответил Ричард.
— Но это же страшно! — воскликнула Тереза. — Ну, — обратилась она к Джеку, — ты контактировал с вирусом?
Степлтон оказался в затруднительном положении — сказать или нет? Он не знал, что разозлит их больше — правда или молчание.
— Мне не нравится, что он молчит, — произнес Ричард.
— Он же судебно-медицинский эксперт, — сказала Тереза. — Должно быть, у него был контакт с вирусом. Им же привозили этих мертвецов, он сам рассказывал мне об этом по телефону.
— Этого-то я как раз не боюсь, — подумав, произнес Ричард. — Следует опасаться контактов с живыми — чихающими и кашляющими людьми, а не с мертвыми.
— Судебные медики не имеют дела с живыми, их пациенты — мертвецы, — проговорила Тереза.
— Это верно, — согласился с сестрой Ричард.
— Кроме того, — продолжала Тереза, — Джек вряд ли болен гриппом. Он просто простужен. Подумаешь, большое дело! Если бы он подцепил твой штамм, разве он отделался бы так легко?
— Ты права, — еще раз согласился с Терезой Ричард. — Если бы это был штамм восемнадцатого года, Джек давно был бы уже покойником.
Брат и сестра вернулись на свои кушетки.
— Все же я ничего не понимаю, — призналась Тереза, — уж очень плохо я себя чувствую.
В четверть шестого Ричард снова позвонил Твину — на этот раз тот сам взял трубку.
— Какого черта ты ко мне прилип? — грубо спросил он.
— Хочу предложить тебе больше денег, — ответил Ричард. — Конечно, за такую далекую поездку тысячи долларов мало, я это понял и готов предложить больше. Сколько бы ты хотел получить?
— Ты что, меня не понял? Я же сказал тебе, что не могу этого сделать. Все! Игра окончена.
— Две тысячи. — Ричард взглянул на Терезу. Она согласно кивнула.
— Слушай, ты что, глухой или как? Сколько раз...
— Три тысячи! — выпалил Ричард, и Тереза снова кивнула.
— Три тысячи баксов? — переспросил Твин.
— Да, — подтвердил Ричард.
— Кажется, ты совсем отчаялся, — посочувствовал Ричарду его собеседник.
— Мы готовы заплатить три тысячи долларов, — повторил Ричард. — Мне кажется, сумма говорит сама за себя.
— Гм-м, — протянул задумчиво Твин. — И вы говорите, что док в наручниках?
— Точно так, — подтвердил Ричард. — Он готов, как кусок пирога.
— Вот что я тебе скажу, — проговорил, помолчав, Твин. — Сам я не приеду, но завтра утром кого-нибудь пришлю.
— Ты не хочешь повторить сегодняшний трюк? — осторожно поинтересовался Ричард.
— Нет, — ответил Твин, — я гарантирую, что завтра приедет человек и во всем разберется.
— За три тысячи долларов, — повторил Ричард. Он не хотел, чтобы в этом деле остались какие-то недоговоренности.
— Три тысячи долларов — вполне достаточно, — подтвердил Твин.
Ричард положил трубку на рычаг и посмотрел на Терезу.
— Ты ему веришь? — спросила она.
— На этот раз он гарантировал приезд, а если Твин что-то гарантирует, то все случается по его слову. Я уверен, завтра они приедут.
— Слава Богу, — облегченно вздохнула Тереза.
Единственный, кто не испытывал никакого облегчения, был Джек. Паника охватила его с новой силой. Если он не найдет способа бежать сегодня ночью, то утром наступит апокалипсис.