В течение нескольких секунд Джек совершенно потерял контроль над собой. Словно обиженный ребенок, он пытался выместить свою обиду на наручниках, но единственное, чего он добился, — это синяки на запястьях и разлитая бутылка средства для мытья посуды. Нет, он не сможет сломать ни трубу, ни наручники.
Лихорадочное возбуждение прошло — Джек заплакал, опершись спиной на злополучную трубу. Однако приступ слабости тоже продолжался недолго. Вытерев глаза левым рукавом, Джек выпрямился. Он понимал, что надо каким-то образом бежать. Надо что-нибудь попробовать сделать, когда он в следующий раз пойдет в туалет. Это его единственный шанс — времени осталось не так уж много.
Через три четверти часа появилась Тереза, уже одетая в платье. Она доплелась до кушетки и тяжело плюхнулась на нее. Ричард тоже валялся на кушетке и просматривал старый «Лайф».
— Я действительно плохо себя чувствую, — пожаловалась Тереза. — Головная боль просто доканывает. Мне кажется, я простудилась.
— Я тоже, — отозвался с соседней кушетки Ричард, не глядя на сестру.
— Мне опять надо в туалет, — подал голос Джек. Тереза страдальчески закатила глаза.
— Ты дашь нам отдохнуть?
Минут пять все молчали, никто не двинулся с места.
— Мне можно помочиться прямо здесь? — нарушил молчание Джек.
Тереза глубоко вздохнула и спустила ноги с кушетки.
— Пошли, бравый вояка, — обратилась Тереза к братцу, не скрывая своего презрения.
Все было как обычно — Тереза отомкнула наручники, а Ричард стоял сзади с пистолетом наготове.
— Мне обязательно ходить в туалет в наручниках? — осведомился Джек.
— Да, — кратко ответила Тереза.
Оказавшись в ванной комнате, Джек принял еще одну таблетку ремантадина и запил ее водой. Потом, не закрыв кран, он встал на крышку унитаза и, взявшись обеими руками за переплет окна, потянул его на себя, пробуя открыть.
В этот момент дверь отворилась.
— А ну слезай! — рявкнула Тереза.
Джек спрыгнул с унитаза, ожидая, что сейчас Ричард снова огреет его рукояткой револьвера по голове. Вместо этого братец тоже вошел в туалет и сунул в нос Джеку взведенный пистолет.
— Только дай мне повод выстрелить, — прошипел Ричард.
Несколько секунд никто не двигался.
— Ну все, пошел на кухню, — скомандовала наконец Тереза.
— Может быть, вы переведете меня в другое место, — заговорил Джек, — мне уже надоел вид из-под раковины.
— Не выводи меня из себя, — злобно предупредила Джека Тереза.
Чувствуя спиной дуло пистолета на боевом взводе, Джек понимал, что ничего сделать сейчас нельзя, приходилось покориться обстоятельствам. Через секунду он снова был прикован к сливной трубе.
Через полчаса Тереза решила выйти из дома — надо было купить аспирин и что-нибудь поесть. Она спросила Ричарда, что он хочет из еды. Тот попросил мороженого — у него болело горло, может быть, от мороженого станет легче.
Когда Тереза ушла, Джек снова попросился в туалет.
— Сейчас, сейчас, — отозвался Ричард и не двинулся с места.
— Мне очень надо, — повторил Джек, — в тот раз я не успел.
Ричард коротко рассмеялся.
— Вот упрямый сукин сын. Ты сам в этом виноват.
— Пошли, пошли. Это же минутное дело.
— Слушай! — вспылил вдруг Ричард. — Если я и подойду сейчас к тебе, то только для того, чтобы врезать тебе по башке, понял?
Это Джек понял очень хорошо.
Двадцать минут спустя он услышал шуршание шин по гравию и шум автомобильного мотора. В висках бешено застучало. Кто это? Неужели уже «Черные короли»? Отрешенным взглядом Джек уставился на раковину.
Дверь открылась. Слава Богу, это вернулась Тереза. Она бросила сумку с едой на стол, улеглась на кушетку и закрыла глаза, велев Ричарду разобрать покупки.
Ричард был отнюдь не в восторге, но подчинился и встал. Кое-что он положил в холодильник, мороженое сунул в морозильник, стаканчики с супом поставил в буфет. На дне пакета оказались арахисовые крекеры.
— Можешь дать несколько крекеров Джеку, — сказала Тереза.
Ричард глянул на пленника.
— Хочешь? — спросил он.
Джек кивнул. Он все еще неважно себя чувствовал, но аппетит вернулся. Степлтон вспомнил, что ничего не ел со вчерашнего дня.
Ричард кормил Джека крекерами, как мама-птица кормит своих птенцов червями — опуская печенье целиком в подставленный рот. Джек жадно проглотил пяток крекеров и попросил воды.
— Чтоб тебя черт побрал, — раздраженно пробурчал Ричард. Он был явно недоволен свалившейся на него работой.
— Дай ему воды, — произнесла с кушетки Тереза.
Ричард неохотно повиновался. Напившись, Джек поблагодарил своего стража.
— Скажи спасибо Терезе, — буркнул Ричард.
— Дай мне воды и пару таблеток аспирина, — попросила Тереза.
От возмущения Оверстрит округлил глаза.
— Я вам что, слуга? — язвительно поинтересовался он.
— Просто дай воды и аспирин, — капризно повторила сестра.
Через три четверти часа у дома снова зашуршал и шины автомобиля.
— Ну наконец-то, — проворчал Ричард, тяжело поднимаясь с кушетки. — Они что, из Филадельфии ехали?
Ричард направился к двери, а Тереза с трудом села. Джек занервничал, у него резко пересохло во рту. Он понял, что жить ему осталось считанные минуты.
Рывком распахнув дверь, в дом ввалился Ричард.
— Вот черт! — рявкнул он.
Тереза резко выпрямилась.
— В чем дело?
— Это Генри, сторож. Заботливый, черт бы его побрал! Что нам делать?
— Заткни Джека! — Тереза приняла решение мгновенно. — Я поговорю с Генри.
Она встала и, борясь с головокружением, двинулась к двери.
Ричард подошел поближе к Джеку. По дороге он взял с кухонного стола револьвер, схватив его за дуло, как топор.
— Только пикни, я тебе голову снесу! — прорычал он.
Джек оценивающе взглянул на Ричарда — тот был полон решимости исполнить свою угрозу. С улицы было слышно, как остановилась машина и как заговорила Тереза.
Джек оказался в затруднительном положении. Он мог бы закричать, но услышат ли его до того, как Ричард оглушит ударом пистолета? Сомнительно. Но если он не использует этот шанс, то следующими пожалуют «Черные короли», а это верная смерть. Джек решил рискнуть.
Откинув назад голову, Джек изо всех сил позвал на помощь. Как он и ожидал, Ричард обрушил на его лоб рукоятку револьвера. Крик пресекся. Навалилась благодатная темнота, словно кто-то вдруг выключил в комнате свет.
Сознание возвращалось постепенно. Сначала Джек понял, что не может открыть глаза. Приложив некоторое усилие, он сумел открыть сначала левый, а потом и правый глаз. Оказалось, что веки были склеены запекшейся кровью.
На лбу, как раз у границы волосистой части, Джек нащупал здоровенную шишку. Хорошо, что Ричард ударил его именно в лоб — здесь череп очень толст и, наверное, Оверстриту не удалось его проломить.
Поморгав глазами, Джек посмотрел на часы. Было около четырех, за окном уже начало темнеть.
Выглянув из-под раковины, Джек попытался рассмотреть, что творится в гостиной. Там было тихо, в камине медленно догорал огонь, Ричард и Тереза расположились на кушетках.
Джек сменил положение и случайно опрокинул флакон с жидкостью для мытья окон.
— Что он там делает? — поинтересовался Ричард.
— Кого это интересует? — отозвалась со своей кушетки Тереза. — Скажи лучше, который час?
— Пятый, — ответил Ричард.
— Когда приедут твои друзья-бандиты? — спросила сестра. — Они что, ездят на велосипедах?
— Может быть, мне позвонить еще раз?
— Нет, давай подождем еще недельку, — съязвила Тереза.
Ричард поставил телефон себе на грудь и набрал номер. Он терпеливо ждал. Твин подошел к своему аппарату.
— Почему вы не едете? — жалобно спросил Ричард. — Мы ждем вас весь день.
— Я не приеду, — коротко ответил Твин.
— Но ты же обещал, — не отставал Ричард.