Татьяна засмеялась и устремилась к вешалке.
— Привет, привет, — окинув Наталью придирчивым взглядом, произнесла Владлена. — Да у тебя, как я погляжу, новое платье! Из магазина или с барахолки?
— Из магазина, — усаживаясь, ответила Наталья.
— По поводу какого праздника?
— У меня завтра день рождения.
— Понятно. Заранее не поздравляю — не принято. Кстати, платье — не дешёвая покупка.
Вдруг Владлена быстро надела наушники и, нажав на ключ, сказала:
— Доброе утро, Иннокентий Георгиевич! Спасибо! И вам желаю здоровья и счастья… Да, соединяю.
Рабочий день начался.
Вскоре в комнате появился высокий щеголеватый брюнет — начальник ТС Семён Захарович.
Когда он, мягко поскрипывая безупречно начищенными хромовыми сапогами, проходил мимо, Наталья сняла наушники и подняла руку.
— Что, Подгорная? — спросил начальник.
— Мне нужен отгул, Семён Захарович.
— Отгул? А он у тебя есть?
— Да. На прошлой неделе я выходила на работу вместо…
— Я вспомнил. Когда нужен отгул?
— Завтра, Семён Захарович. Можно?
Начальник долго рассматривал спину красавицы Владлены, затем перевёл взгляд на портрет Хрущёва, задумчиво почесал за ухом.
— Задала ты мне задачу, — пробурчал он. — Ладно, Подгорная, можно. После смены зайдёшь в кабинет, напишешь заявление…
— Спасибо, Семён Захарович!
Вечером Наталья спешила домой почти вприпрыжку. Сгорая от нетерпения, выстояла очередь в магазине. Дома торопливо развесила влажный дождевик, умылась, наспех поужинала и пулей влетела под одеяло.
«Завтра буду спать весь день», — подумала девушка, с азартом взбивая подушку.
*
Ретильетта открыла глаза. Два солнца — ослепительно-жёлтое и рубиновое — одновременно всходили над горизонтом, одно — на востоке, второе — на юго-востоке. В древние времена поэты назвали эти звёзды Добротой и Заботой, и потомки сохранили эти названия, как и название ночного светила — Уют. Голубой гигант Уют находился на огромном расстоянии от Диэссолис, и по ночам, когда на небе не было туч, издалека излучал мягкое ненавязчивое сияние.
В просторной спальне сияли зеркала и золотой декор.
«Ура, я дома! — чувствуя радостное волнение, подумала
Ретильетта. — Я дома! Не нужно стоять в очередях. Не нужно обедать в горкомовской столовой. Ни у кого никуда не нужно отпрашиваться. Здесь я главная! Это моя страна!»
Она прислушалась. Во дворце стояла тишина.
Вдруг она услышала, как один из охранников за дверью прислонил плазмострел к стене и сдавленно чихнул. Второй охранник шикнул на него, после этого опять наступила тишина.
Улыбаясь, Ретильетта выбралась из-под одеяла, на носочках подошла к двери, которая вела на украшенный статуями балкон, осторожно надавила на золотую ручку.
В воздухе витал аромат цветов — это благоухал императорский розарий. Из парка доносилось пение птиц и журчание фонтанов. Семейство жёлтых газелей подошло к беломраморной канавке, напилось родниковой воды и неторопливо удалилось.
И тут Ретильетта услышала стук каблучков. К ней быстрым шагом шли дежурные фрейлины во главе со статс-дамой Жельестиной.
— С днём рождения, госпожа! — воскликнула статс-дама.
— Спасибо.
— Вы не позвонили в колокольчик… На улице свежо, а вы вышли в одной сорочке, — Жельестина ужаснулась. — И босиком!
Женщина сняла с себя лёгкую пелерину и накинула её на плечи Ретильетты. Младшая фрейлина положила свою пелерину императрице под ноги.
— Милые мои! — растроганно произнесла Ретильетта, раскинула руки и обняла фрейлин и статс-даму. — Как я рада вас видеть! Как я соскучилась по Диэссолису! Надоел этот Хрущёв!
Услыхав «Хрущёв», статс-дама и фрейлины переглянулись. Один раз в два-три месяца их и без того невероятно щедрая и ласковая госпожа превращалась в ангела во плоти, осыпая всех умопомрачительными подарками. Обычно такой день наступал тогда, когда госпожа просыпалась чуть свет и произносила странные слова или фразы. На этот раз столь долгожданное событие совпало с её днём рождения. Статс-дама и фрейлины одновременно подумали, что сегодня кто-нибудь из знати обязательно грохнется на паркет, не справившись с избытком восторженных чувств. И, как по мановению волшебной палочки, невероятно разбогатеют несколько семей простолюдинов, если госпожа изъявит желание выехать из дворцового комплекса в город.