Показалось — наступил на что-то мягкое. Резкий рывок. И вот Грег уже качается, зависнув вниз головой в метре от земли. Фонарик не уронил и то глоток воздуха в вакууме. Оценив ситуацию в свете фонарика, Грег опечалился. Тонкая, почти прозрачная нить обвивала его щиколотку. За эту нить его медленно, но настойчиво тянули куда-то вверх. Извернувшись, он попытался дотянуться до нити и освободить ногу. Сделал только хуже. Нить была липкой, причём куда там метаэпоксидке. Грег приклеился намертво теперь и рукой. В скрюченном состоянии он дергался и извивался, как мог, но освободиться не получалось.
«Жёваный позитрон! Это же паутина!» — осенило бравого космолётчика. Единственное, чего боялся Грег, так это пауков. Нет, он не был параноиком, просто любой, однажды побывавший на планете Имрттт, к паукам относится без должной нежности, хоть и с уважением. На планете Имрттт проживали разумные плотоядные пауки. Несмотря на разумность, отличать белковую пищу от соседей по космосу они так и не научились. Правда, с сытыми пауками вполне можно было вести дела, а уникальная слизь, производимая их железами, использовалась при изготовлении множества медицинских препаратов. Потому и не выжгли там всё напалмом после открытия планеты. Худо-бедно наладили торговлю, хотя за пределы космодрома посетителям планеты выходить не рекомендовалось.
Однако даже на космодроме Грегу удалось повидать такое, что привело к стойкой и неизлечимой арахнофобии. Пауков Грег ненавидел люто.
Те с Имрттта были примерно с крупную овчарку, а тут, судя по толщине паутины, обитала особь раза в два крупнее.
Наконец движение замедлилось. Паук, если это был паук, приблизился к жертве. Нет, с первого взгляда существо и впрямь напоминала паука. Хитиновый панцирь, восемь лап. На этом сходство заканчивалось. Тварь размером с быка внимательно рассматривала Грега десятью парами ярко-красных глаз. Помимо восьми лап, монстр являлся счастливым обладателем клешней, напоминающих крабьи, огромной челюсти с кучей клыков и словно бы в насмешку, на голове у него колыхался задорный чубчик ярко-розового цвета. «Лучше бы я потерял фонарик, — подумал Грег, — сожрать эта хрень меня всё равно сожрёт, но видеть это рядом невыносимо».
Паук тем временем деловито обмотал жертву со всех сторон той же липкой паутиной. Полученный кокон он споро подвесил прямо посередине гигантской сетки, сплетённой им ранее.
Паутина оказалась не только липкой, но и ядовитой. Грег потерял сознание почти сразу.
***
В луче яркого солнца, что проникал в дом из окна, танцевала маленькая девочка. Размером всего с ладошку, зато с парой крыльев за спиной, похожих на стрекозиные. Грег, приоткрывший было глаза, снова зажмурился. Ну точно, он же в паутину попался. Наверно, паук его сейчас жрёт. Вот и галлюцинации предсмертные пошли.
Грег почувствовал на лице лёгкую щекотку и снова открыл глаза. Крылатая малышка, зависнув напротив, словно флаер, внимательно обследовала космолётчика.
- Ну что? Как он? — раздался голос откуда-то сбоку. — Очнулся?
Грег с трудом повернул голову и увидел кота.
- Жить будет, — оптимистично заявила девочка, — возможно, даже счастливо. Вовремя вы его вытащили.
Она ещё разок облетела Грега, осматривая со всех сторон, и, дав краткие указания медицинского характера присутствующей здесь же Яге, упорхнула в открытое окно.
- Я умер? Это ад? — наконец нашёл в себе силы задать дурацкий вопрос Грег.
- Чой-то сразу ад? — возмутился кот. — А может рай? Я вот вылитый ангел в профиль, Яга тоже.... Хорошо готовит. Хотя не стану тебе врать: это всего на всего наша изба.
- Я что, живой? — продолжал удивляться Грег.
- Живой, живой. Тебя чего в лес понесло? Я ж предупреждал, нечего там ночью шляться. Сейчас у арахнидов брачный сезон. Так-то они травоядные, но в брачный сезон принято невестам подарки делать. А какой лучший подарок?
- Книга?
- Да брось! Какая книга? Лучший подарок для девушки — это винишко! Запомни. Пригодится ещё.
- А зачем пауку тогда я понадобился?