Отступление
Она шла по коридору, поминутно останавливаясь, будто сомневаясь в своих действиях. На дорогу девушка вообще не глядела, явно зная путь, как свои пять пальцев. В руках у неё был странный сверток, и пара бутылок темного стекла.
Около лестницы девушка замерла надолго. Оглянулась — не подсматривает ли кто? — и глубоко вдохнув, как перед прыжком в пропасть, стала спускаться.
Вообще встретить девушку на нижнем уровне было практически невозможно. Первая причина — там находились мастерские, а тяжелым трудом женщины не увлекались, вторая — в мастерские обычно ссылали провинившихся хулиганов, от которых ученицы пытались держаться подальше. Нет, их обязательно бы защитили, да и сами озорники не были маньяками… но кто знает? А береженого и Духи берегут.
По этой же нельзя было сказать, что её смущало именно место. Скорее оно было знакомо девушке. Несколько привычных ударов ногой об окованную дверь доказали это предположение.
Открыли ей по традиции только минут через пять — работу нужно доделать хотя бы до «точки в предложении», кто бы сюда ни пришел: учитель ли, новый ли «коллега».
Из-за проходя вылезла мальчишечья физиономия, которая увидев пришедшую тут же расплылась в улыбке:
— Привет! Как у тебя дела?
— Деникирелентери! Недели не прошло! Опять доигрался? — иронично ответила девушка, расплываясь в ответной улыбке.
— Ага, — гордо кивнул парень и состроил мечтательную рожу (назвать эту шалопайскую физиономию лицом было просто невозможно), — знаешь, Нарь, за то, что ты единственная называешь меня полным именем, я готов ради тебя на что угодно. А то все Дик да Дик. Только первые три буквы выговорить и могут!
— Да ты же сам ими всегда представляешься! — удивилась она.
— Так в своей группе уже полным называться пытался! А потом приходилось слушать, как твое имя коверкают. Чуть волком выть не начал! Ладно. Тебе что-то нужно? Пройдешь?
— Да нет, — смущенно улыбнулась девушка, — мне не что-то, а кого-то. К вам новенького привели?
— Ага, — подтвердил Дик, злорадно ухмыльнувшись, — нашего аккуратненького Надьяна. Знать бы еще за что попал. Отмалчивается, как эльф на допросе, ей Богам и Духам!
— Верю тебе на слово, — хохотнула она, — он-то мне и нужен!
— А-а-а, — кивнул парень и тут поперхнулся воздухом, — ты… это… ты к нему?
— К нему, к нему, — ответила девушка, — ты не стой, позови его.
— Се… сейчас, — прибалдевший юноша скрылся за дверью.
Ждать пришлось недолго. Сквозь щель между не до конца закрытой дверью и косяком послышалось:
— Эй! Интореми! Тут к тебе гости!
Дольше был тихий звук, как будто что-то тяжелое аккуратно положили на стол (если бы не аккуратно, то тихим звук бы не был). И со словами: «Тир, я же сказал, что навещать меня не надо» в коридор вошел светловолосый юноша. Голый по пояс и странно отличающийся от предыдущего отсутствием грязи и пыли. Увидев гостью, его глаза полезли на лоб, а брови затерялись в бледно-пшеничной челке.
— Ты-ы?! — удивленно выдохнул он, уставившись на неё, как на снег в Ватерноле [второй месяц лета, Июль].
— Я, — кротко ответила девушка, уставившись в пол.
— Зачем пришла? — хмуро спросил парень, явно не ожидая ничего хорошего.
— Ну-у-у, — пролепетала она и вдруг решительно протянула ему сверток и бутылки, — это тебе!