Мы помогли девушке подняться и привести себя в относительный порядок, и уже с ней вдвоем переключились на ногу Свена. Будучи в шоковом состоянии, он и не заметил, что с ней все как-бы не так. Ходит и ладно… а сейчас завопил благим матом. Тут и ушастая вернулась, доложив, что не знает что с монстром.
— То есть как? — не понял я.
— Лавовое озеро… — она задумалась, не то подбирая слова, не то осмысляя виденное — Горячо.
Горячо? — я переглянулся с девушкой — Лучше нам туда не ходить. — приняли мы молчаливое решение. Если уж для порождения магии там «слишком горячо» то, что тогда для нас? Испарится от одного взгляда?
— Жаль лошади убежали… — задумчиво пробормотала Саара, когда мы уже немного привели в порядок Свена, и стали думать, как нам выбираться из созданного самими для себя песца — лес то, горит потихоньку — Нам теперь их не найти…
Оказалось найти. Кони сами к нам вышли, стоило выйти из перемолотой чащобы к опушке. Ошалелые, загнанные, немного потрепанные, потерявшие где-то почти все снаряжение, но живые и здоровые.
— Даже уздечки не спаслись… — пробормотал Свен отстраненно, глядя на порванные ремешки. — Видать зацепились где-то.
Отойдя от места падения небесного тела подальше, насколько хватило сил, мы разбили лагерь на берегу реки. Слишком устали, что бы куда-то еще идти. Слишком напуганы, чтоб отходить далеко от воды. Листик тут же нашла себе интересное занятие в разглядывание рыбок.
— Слушай, а может нам уронить такой шарик на какой-нибудь город, а потом разграбить то, что уцелело? — ехидно поинтересовался друг, развалившись на бережку.
— Боюсь после такого грабить будет уже нечего. — не согласилась с ним девушка. — Так ведь, Ролд?
— И маны жрет эта хрень не меряно. — протянул я в ответ. — Да и на целый город…
— Да пошутил я, пошутил! — взъерошился Свен. — Что я, совсем идиот, что ли? Да и в городах к тому же и свои маги есть, и защитные барьеры тоже. Все, что мы сможем сделать такой «попыткой», это отправить самих себя в пыточную, в особо короткие сроки.
Мы согласно покивали.
Глава 29
Заколдованые
— Что с конями делать будем? — поинтересовалась Саара, когда мы наконец вновь вышли к цивилизации.
Лошади, без седел и амуниции для нас просто обуза. Даже не просто — угроза. На нас с ними прямо таки написано — конокрады! Иначе никак не объяснить отсутствие хоть какого-то маломальского снаряжения на ездовых коняшках. Даже продать не выйдет. Рожи не те. Можно конечно отпустить их просто в поля, но боюсь не ведёт. Прибегут обратно.
— Давай попробуем… — пробубнил я и оглядев улицу, увидел брошенный дом с заросшим прошлогодним бурьяном двором и палисадником — сделать то, что хотели.
Спрятавшись за домом, в густой растительности, я приступил к исполнению очередной авантюры в жизнь.
Каст изгнания… Не знаю, что я ожидал увидеть после — искорки и феечек, обращающих коня в человека, или полный игнор на такую мелочь, но конь заржал. Осел к земле, начал вставать на две ноги, запузырился, словно его облили кислотой, потек, словно пластилиновый, да на солнце, и начал застывать в подобном состоянии, словно вечер наступил.
Остальные лошади бунтовали в доме, друзья в который раз прифигели, а я, видя, что процесс как-бы стопорится, кастанул великое исцеление.
И он возобновился! Невнятная бурлящая масса вновь ожила, забурлила, начала принимать какие-то осмысленные формы, вырисовывая из себя человека, и кучку «нечто», что стекает на землю с мерзким шипением и отвратительным запахом уксусной кислоты. И вновь начал застывать в подвешенном состоянии.
Я вновь кастанул, уже чисто из любопытства, и вот из каши окончательно сформировался человек, упавший на бок, и лужа «белого уксуса», что продолжала кипеть и испаряться.
Мы оттащили человека подальше от места его превращения, лошади внутри брошенного дома притихли, а мы все окончательно прифигели. Ни кто! Ни кто-о-о!!! Даже я. Не верил, что такое возможно! И даже если и допускали, что эти кони реально люди, ни разу не допускали, что нам удастся развеять заклятье.
Даже закутанная в два плаща эльфа такое не могла подумать, ведь она вообще не думает. А тут… Мужик… ну вернее парень лет двадцати, про которых говорят «качалка дом родной». Косая сажень в плечах, накачанные руки и ноги, богатырская кость — ну жеребец жеребцом!
Мгновенно придя в чувства от «легкого обхаживания» розгой, он чуть было не заржал по-конски, встав на четвереньки. Быстро сообразил — а я вообще-то уже не лошадь! В ножки кланяться и все такое.
Я посмотрел на свой запас маны. От полного резерва осталось чуть больше половины. Два исцеления по тысячу шестьсот, плюс изгнание за тысчу триста, итого четыре тысячи пятьсот. На еще один «круг» точно хватит.