— А мне вот кажется, она как раз почувствовала в тебе возможность окончательно и безболезненно уйти на покой.
Я скривился. Бежать следом за убийцей, умоляя «убей меня, ну пожалуйста»… Хотя, что я знаю о жизни привидений? Только вот Свен уже больно сильно преувеличивает мою силу и превозносит меня самого. Надо-бы осадить, пока не поздно.
— Вот и я тоже не мог понять, в чем смысл ей за нами гнаться? — поняв что-то своё по моей гримасе, продолжил друг — А тут вспомнил, что ты еще тогда её хорошо приложил своими взрывами. А жители деревни хоть люди хорошие и добрые, призраки для них подобны живым мишеням — бить бьют, а умереть не дают. Вот она и решила попытать счастье в поисках упокоения с зубастыми путниками.
— Ага, и нашла-таки.
— Точно! Как ты её…
— Слушай, Свен… Я не настолько силен, как ты думаешь. И с Наршей, это вообще все случайно вышло!
— Три раза подряд? — усмехнулся друг, нисколько мне не веря. — Да еще так четко, будь то палач своей секирой, что машет ею каждый день. — я вновь скривился от такого сравнения — Нет уж друг, меня не проведешь. Уж не знаю, за какой печкой ты жил до этого, предположительно графской, и кем ты был до рабского ошейника, но уж точно не сельским мальчуганом.
— Ну вообще это да, определенную связь с графскими печами я имею, и познания кое какие тоже есть, но… погоди, Свен, ты ничего не слышишь?
— Ммм… Нет.
— Лан, останови, надо отлить.
Я слез с седла и отошел чуть в сторонку. Ну вот опять, мне кажется или? Ну да, наверное, уже кажется. Со всеми этими разговорами и прочим, уже и мерещится всякое. Видать шум воды от недалеко текущей речушки навивает. Кстати о ней…
Я пошел в сторону шума воды и вскоре вышел к небольшой, но довольно бурной и полноводной реке. Метров пять в ширину, что с высокого берега кажется, будь то можно даже перепрыгнуть на другую сторону если разбежаться. Но фиг её перейдешь вброд! Сквозь кристально чистую воду хорошо просматривается каменистое дно и булыги размером с табурет, скачущие словно лягушки. Течение очень сильное, берега отвесные, и даже там, где можно стоять, сил удержаться на ногах ни за что не хватит.
— Мыыхыхы…
Ну вот опять. Я что с ума уже схожу? Повторно так сказать.
Я повернулся на звук и увидел прибитый течением к берегу мешок. В этом месте река делает небольшой поворот, так что там помимо этого «куля» еще полным полно всякого мусора, вроде деревьев, камней, костей и прочего.
— Эй, Свен, иди как сюда! — крикнул я друга, а сам пошел извлекать находку из воды.
Толстый холщовый мешок, едва заметное движение внутри, увесистый валун и короткая веревка. Кому-то не повезло.
— Что тут?
— Похоже, от кого-то хотели избавиться особо изощренным способом. — прокомментировал я, потыкав куль носком ботинка, для получения ответного «мьу» удовлетворяющее моё любопытство и «развязавшее руки» позволив взять нож, а не мучатся с завязками для сохранения мешка.
— Как видно его принесло от самого Энбереала, других поселений тут нет. — проговорил Свен выпрыгивая из седла и привязывая коня к дереву.
— Возможно, течение тут очень сильное. — ответил я, и рассек мешок по вдоль, дабы извлечь пленника.
Точнее пленницу. Мешок, рассчитанный скорее для взрослого, оказался довольно пустоватым, большую его часть занимал либо воздух, либо вода, либо тряпье — остатки былой роскоши. Остальное — связанная девчушка годов эдак восьми, с ошалелыми от страха и отчаянья глазами, мокрыми взъерошенными волосами и кляпом во рту.
— Ыаахах! — разревелась девица, стоило вытащить последний.
Пустила слезу, слюни, сопли, принялась вытирать руки о мокрое насквозь платье, предварительно попытавшись вытереть ими слезы, стоило только их развязать. И вообще, в некотором роде игнорировать происходящий вокруг неё звездец.
Звездец, потому, что мы откровенно выпали в осадок, от своей находки, да и её действий, и быстренько ретировались в сторонку.
— Варианты? — спросил Свен.
— Три… ну может четыре. Теоретически.
— Излагай.
— Первое, мы возвращаемся за рабскими ошейником.
— А мне нравится! — воскликнул друг и предвкушающее потер руки.
— Можно также попробовать сбросить её страже, но…
— Плохая идея.
— Согласен. Как ни посмотри, а вести её в таком виде в город — мы вдвоем повернули головы к все еще рыдающе девочки. — для нас неописуемая глупость. На её наряде прям так и написано: «богачка». А значит, кому бы мы её не привели, в награду получим только плаху.
— Да и по лицо тоже видно что не из простых. — пробубнил Свен.
И я с ним полностью согласен! Не то что бы я имею что-то против деревенских девушек, но лица у них… все же лошадиные. А тут — прям кукла-куклой, и ничего тяжелее фарфоровой чашечки её тонкие изящные ручки в руки то и не брали.