— И со мной что-то происходит.
— Правда? — она вскочила и заглянула ему в глаза.
Заходящее солнце окрасило небо пурпурным цветом, его косые лучи освещали дорогу, по которой шли Марина и Ради. У опушки леса они остановились. Здесь начинался другой мир: люди, город, станция.
— Ты меня не проводишь, Ради? Почему бы тебе не вернуться домой по мосту?
— В клубе тесных социалистов сегодня беседа.
— А ты разве социалист?
— Да, — ответил он уверенно. — Пойдем со мной.
Марина отказалась: она не предупредила мать и та будет беспокоиться.
Клуб тырновских тесных социалистов находился в просторном помещении возле книгопечатни Фортунова. Узкие окна прикрывали покрашенные синей краской ставни. К боковой стене примыкал небольшой шаткий балкончик, нависавший над Патерником. Деревянный потолок подпирали четыре балки. Вероятно, перед тем как стать клубом, помещение служило складом. Как и в варненском клубе тесных социалистов, на побеленных стенах висели портреты Маркса, Энгельса и Димитра Благоева.
На стульях сидело человек десять молодежи. Кто разговаривал, кто перелистывал газеты и журналы, которые продавались у входа. Здесь были соученики Ради: Гыбюв и Войводов, Димитр Найденов из Турецкого квартала — высокий, худой парень с выпирающими лопатками. Говорили, что он прилично знает несколько иностранных языков, хорошо знаком с русской литературой. Пенков, которого в клубе называли Михалца, познакомил Ради с невысоким сапожником бай Миланом, который пришел в клуб прямо в кожаном фартуке. Сапожник пригласил Ради заходить к нему в мастерскую, что напротив пожарной каланчи. Пока они разговаривали, в клуб вошли портные Церовский, Сандито и их пайщики, учителя Пенев и Михайлов. Пришли и две младшие дочери Николы Габровского Мара и Зорка с девочкой-школьницей. Они остановились около Михалцы и Ради. Между ними сразу же завязался оживленный разговор о литературном кружке, о молодежной группе. «Разве Ради Бабукчиев еще не член нашей группы?» — спросила Мара Габровская и повела его к последнему ряду. В клуб вошли Никола Габровский и Ботьо Атанасов.
Милан налил в стакан воды из кувшина и поставил его на стол. На сцену поднялся докладчик Габровский. В зале стало тихо. Снизу донесся гул проходящего по железному мосту поезда. Габровский начал свою первую беседу на тему «История в свете марксистского учения», предназначенную для молодежи. Речь у него была размеренная, мысли текли свободно. Он говорил словно по писанному. В руках он держал два листочка с заметками, поглядывая на них, он снимал пенсне, висевшее на черном шнурке. Иногда он растопыривал пальцы, будто хотел поймать слово, вскидывал вперед руку, весь устремленный в прекрасное будущее. Немногочисленная аудитория слушала его сосредоточенно и жадно. Здесь не аплодировали, не выкрикивали одобрительных возгласов или угроз в адрес капиталистов, как это было в варненском клубе…
Глядя в темноту, Ради мысленно перенесся по ту сторону холма Трапезица, где жила Марина. Сердце его радостно забилось, как при первой встрече с девушкой: он видел ее задумчивое лицо, исполненное гордого достоинства, присущего людям, выросшим в бедности. Ее отец, как и Милан, тоже был сапожником… Ему захотелось поделиться своими впечатлениями с Мариной. Он хорошо запомнил последние слова Габровского: «Народ без истории, что слепой без поводыря…»
После доклада в клубе осталась молодежь, чтобы обсудить темы следующих бесед. Было решено, что на следующем собрании Сотир Бранков расскажет о происхождении и развитии семьи и собственности, Димитр Найденов сделает доклад об учении Дарвина. По некоторым темам ребята выступят сами. Для этого им нужно было ознакомиться с определенной литературой.
— Ради, ты когда станешь членом нашей группы? — спросил его перед уходом Пенков.
Михалца говорил наставническим тоном, но смущался в обществе женщин. Ради заметил, как он покраснел, когда в клуб пришли дочери Габровского в сопровождении школьницы, на которую он частенько поглядывал. Возможно, их связывали дружба или чувства, какие Ради испытывал к Марине после их встречи в Дервене. Пенков читал Плеханова и Чернышевского, цитировал наизусть Маркса и Энгельса, спорил с анархистами о теориях Прудона и Бакунина. Ради же только собирался познакомиться с этими книгами.
Теперь в его комнате часто допоздна горел ночник. Ради читал и перечитывал «Коммунистический манифест», подаренный ему Тотьо Добруджанче.
Утром по дороге в школу Ради зашел в библиотеку, чтобы взять «Происхождение видов» Чарльза Дарвина. Он спрятал книгу между тетрадями (учебников ему не покупали, приходилось учиться по учебникам брата). Согласно школьным правилам, запрещалось брать книги из библиотеки без разрешения классного наставника…