Хэн сделал приглашающий жест и слегка поклонился — ровно настолько, чтобы Календа уловила сарказм.
— Сюда, пожалуйста, — произнес он.
Дроид-разведчик завис на месте, бесшумно поднявшись по стене ангара и опустившись за грудой контейнеров, где его не было видно. Окрашенная в матово-черный цвет, машина была совершенно неразличима в сгустившихся сумерках. Она следила за двумя людьми и одним вуки, поднимавшимися в корабль.
Дроид выдвинул аудиозонд и направил его в сторону <Тысячелетнего сокола>. После секундного колебания машина перебралась поближе к кораблю. При этом возрос риск быть обнаруженным, но хозяева дроида запрограммировали его так, что приоритет отдавался именно такого рода встречам. Дроид решил, что стоит рискнуть и сделать для хозяев хорошую запись намечающегося разговора.
Календа двинулась вверх по трапу, Хэн и Чуй последовали за ней. Наверное, было бы вежливее идти впереди, но Хэну хотелось ее позлить. У него было предчувствие, что ему не понравятся те, кто ее прислал, и поэтому Хэн никак не мог упустить шанс немного вывести ее из себя. Взобравшись наверх, Календа уверенно зашагала в направлении салона.
Только через несколько секунд до Хэна дошло, что она никогда прежде не была на его корабле. Девица должна была бы остановиться на трапе и спросить, куда идти дальше, но вместо этого она прошла внутрь и, прежде чем появились Хэн с Чуй, уселась в самое мягкое кресло. Должно быть, раздобыла где-то планы <Сокола> и запомнила их до последнего закоулка. Этим она продемонстрировала, как досконально она изучила Хэна и как много о нем знает.
Что ж, яснее некуда. Хэн понял, что на каждый укол она будет отвечать уколом.
— Ладно, — сказал он, усевшись в кресло. Чуй остался стоять, как бы случайно закрыв собою выход. — Вы знаете обо мне все, вплоть до чертежей моего корабля. У вас хватает смекалки. Домашнее задание вы сделали на <отлично>. Однако меня это не впечатляет.
— Я на это и не рассчитывала, — ответила Календа. — Насколько я понимаю, на вас вообще трудно произвести впечатление.
— Посмотрим, — буркнул Хэн. — Слушайте, я хочу поскорее вернуться домой, к жене и детям. Что вам от меня нужно?
— К жене… к детям… — безразлично протянула Календа.
Ее странный расфокусированный взгляд неожиданно обрел резкость, и она уставилась на Хэна с угрюмым и суровым выражением на лице.
Хан напрягся и наклонился к ней. Чуй обнажил клыки. Семья Соло пережила столько всего, что Хэн теперь воспринимал очень серьезно даже малейший намек на опасность.
— Угрозы тоже не производят на меня впечатления, — предупредил Хэн таким же суровым голосом. — Если их слышит Чубакка, то те, кто их произносят, долго не живут. Так что советую тщательно подбирать слова.
Воцарилось молчание. Календа и Хэн твердо смотрели друг другу в глаза.
— Я не угрожаю вашим домочадцам, — произнесла наконец бесстрастным голосом Календа. — Однако разведуправление Новой Республики хотело бы воспользоваться их услугами. А также вашими.
Разведуправление Новой Республики? Какого ситха нужно от меня РуНР? Поскольку Хэн был столь знаменит благодаря своему контрабандистскому прошлому, из-за той самой популярности он нисколько не годился на роль шпиона. Кроме того, он не слишком уважал агентов правительства — независимо от того, кто в этом правительстве сидел.
— Не сказал бы, что ваши шансы на выживание увеличились, — молвил Хэн. — И как же вы собираетесь нами <воспользоваться>?
— Нам известно, что вы летите на Кореллию, — сказала Календа.
— Неплохо, — прокомментировал Хэн. — Должно быть, у вас там команда <ледорубов>, которая целыми днями просматривает новости. Вообще-то, наша поездка на Кореллию не относится к государственным тайнам.
Откровенно говоря, в нынешнее время затишья это событие открывало все выпуски новостей. Лейя отправлялась во главе делегации Корусканта на большую конференцию по торговле, которая должна была состояться на планете Кореллия. Конференция планировалась как первый шаг на пути открытия всего Кореллианского сектора. Этот сектор когда-то являлся замкнутой частью Империи, а до нее — Старой Республики. Когда Хэн улетел оттуда, Кореллия от замкнутости перешла к полной изоляции.
По общему мнению, учреждение Новой Республики никак не повлияло на тамошнюю ситуацию. Когда заходила речь об обитателях сектора, практически всегда употреблялись такие слова, как <скрытные>, <недоверчивые> и даже <параноики>. Лея считала победой уже тот факт, что удалось убедить кореллиан принять конференцию у себя.
— Да, мы знаем о готовящемся визите вашей супруги, — сказала Календа. — Но практически нигде не упоминается о том, что ее будете сопровождать вы и ваши дети.
— Какое вам дело? — заявил Хэн. — Моя жена летит по делам на мою родную планету. Ну и что? Я тоже лечу, и мы берем с собой детей. Пусть посмотрят, где родился их старик. Это что, запрещено? Вам это кажется подозрительным?
— Нет, — ответила Календа. — Еще нет. Но мы хотим, чтобы это стало казаться подозрительным.
— Я чего-то недопонял. Чуй, если она сейчас все не объяснит, спусти ее с трапа.
Чуй издал полувизг-полурев, специально чтобы припугнуть гостью.
— Он ждет не дождется, — перевел Хэн. — Итак. Вот ваш последний шанс — рассказать мне быстро и внятно, что все это значит. Никаких ребусов.
Календа немного опешила — совсем немного. Хэн был вынужден отдать ей должное. Обычно при одном упоминании о лапах вуки людей начинало трясти.
— В Кореллианском секторе что-то назревает, — сказала Календа. — Что-то крупное и очень нехорошее. Мы не знаем, что именно. Мы знаем только, что из полудюжины агентов, которых мы туда заслали, не вернулся ни один. Никто даже не доложил о прибытии.
Хэн поразился. Считалось, что в РУНР работают весьма и весьма профессиональные ребята. Эта организация являлась наследницей шпионских сетей Альянса времен войны с Империей. С теми, кто сумел убить или изловить агентов РУНР, следовало считаться.
— Это очень печально, — сказал Хэн. — Но при чем здесь я и моя семья?
— Мы хотим послать туда еше одну команду. И обеспечить им прикрытие. Этим прикрытием будете вы.
— Слушайте, Календа, или как там ваше настоящее имя. Если кореллиане такие параноики, как вы расписываете, они меня раскусят наперед. Я же не шпион, даже за любителя не сойду. Всякие там штучки-дрючки — это не для меня. Ваши файлы врут, если там этого не говорится.
— Напротив, там именно это и говорится, — сказала Календа. — Кстати, здесь файлы нам не понадобились, потому что все и так это знают. Кореллиане должны смотреть на вас во все глаза. Вы должны будете именно что вести себя подозрительно.
— Не понял.
— Мы хотим, чтобы вы вели себя как можно более подозрительно, — объяснила Календа. — Обращайте на себя внимание. Будьте на виду. Лезьте не в свое дело, задавайте неуместные вопросы. Давайте взятки не тем людям и не вовремя. Ведите себя, как бездарный любитель. Нужно, чтобы вы отвлекали их внимание на себя, пока мы будем внедрять настоящих агентов.
— Как насчет моей семьи? — спросил Хэн. — Моих детей?
— По правде говоря, у ваших деток и так неплохая репутация. Может, мы вообще вышли на вас именно из-за них. Мы полагаем, что они одни способны обеспечить противнику головную боль.
— Мои дети будут в безопасности? — повторил вопрос Хэн. — Мне как-то перехотелось везти их туда, раз все так плохо.
Календа заколебалась.
— Ситуация на Кореллии тревожная, это не вызывает сомнений. Однако, если мы правильно понимаем эту ситуацию, вы не подвергнете их дополнительному риску, если примете наше предложение. На Кореллии по-прежнему относятся с уважением к институту семьи. Вовлекать в свою вражду невинных родственников считается бесчестным. Вам это должно быть известно.
В ее голосе Хэн услышал нечто, заставившее его задуматься. Складывалось такое впечатление, что она говорит не просто о кореллианской традиции, а о чем-то куда более ему близком. Вот только он не понимал, о чем именно. Что, если РУНР знало о его прошлом что-то такое, чего он сам не знал? Хэн заглянул в эти непонятные глаза и решил, что ему не хочется ни о чем спрашивать.