ХИМИЧЕСКАЯ ЗАЩИТА. Главной защитницей объявила себя, конечно, химия: её сила уже тогда была самой убийственной. Обитатели садов и полей вскоре поперхнулась первыми «достижениями химиков» — ДДТ и ГХЦГ. Может, кому интересно: ДДТ — дихлордиметилтрихлор… какой–то там метан. А ГХЦГ — гексахлор… циклогексан. То есть — хлорорганика. Сейчас о ней как о сне кошмарном вспоминают. А тогда стихи писали! Радостно травя этой жутью зайцев, мы и не замечали, как мрём сами. Потом пошли ДНОК, нитрафен, ТМТД, фосорганика — фосфамид, карбафос, метафос… Тоже убивали почти всё живое. Однако насекомые с микробами, судя по всему, и не такое видели! Они отряхнулись, осклабились: «Ах, так!?» — и на всю катушку врубили свою генетическую изменчивость. Которую наука, по своему обычаю, признала много позже.
Полстолетия мы увлечённо изобретали и лили на «врага» химическое оружие, старательно закрывая глаза на то, что получаем в итоге. Наконец оглянулись: мать честная! Чем же закончилась святая война за урожаи? Они продолжают падать и дорожать точно так же, как и раньше. Повержен ли враг? Увы, наоборот: нашими усилиями он закалён, отселектирован, размножен и превращён в полчища, практически неуязвимые для большинства ядов. А что — мы? А мы отравили свои продукты, почвы и реки, потеряли иммунитет, больше болеем и раньше умираем.
Думаете, это кого–то напугало?
Конечно, вы так не думаете. Сами намедни регентом картошку опрыскивали: колорадский жук, подлюка, чтоб ему!.. Вот и Европа с Америкой: переместили основные посевы в аграрные страны и воодушевлённо занялись производством новых пестицидов.
Наука, однако, не даром ест свой хлеб. Ведущие страны вполне осознали: сила агроценоза — в разнообразии жизни и саморегуляции. Посему пестициды производят не для себя, а в основном для «третьих» стран. У себя же строго блюдут экологические нормы и всерьёз развивают биологическую защиту.
Именно европейские учёные впервые занялись изучением и внедрением устойчивых агроландшафтов. К ним примкнули фермеры–органисты, биодинамисты, сторонники биологического земледелия — все, кто понял, что дружить с природой умнее и надёжнее, чем воевать. Ряды их крепнут: развитые страны взяли курс на оздоровление среды, и продукты, выращенные без пестицидов, пользуются там всё большим спросом.
В недалёком будущем сельское хозяйство станет почти беспестицидным. Альтернативы нет: иначе оно просто исчезнет. Но пока жареный петух как следует не клюнул, главным спросом пользуются пестициды. И вообще, средства надёжного подавления «врага». Ну не наигрались мы ещё в войнушки! Не готовы мы ещё часть урожая честно отстёгивать на стабилизацию и развитие добрососедских отношений с разными козявками. Нам бы грохнуть — и дело с концом. А за инструкции, как дружить, мы платить пока не хотим. Посему современная наука вынуждена искать разные компромиссы: как и живность всякую приумножить, и врага мерзопакостного истребить.
Главных успехов тут добилась, опять же, химия. Пестициды стали намного «экологичнее»: менее ядовиты для нас, теплокровных; более узконаправленны — бьют только по определённым мишеням, а остальную фауну трогают не очень; быстрее распадаются на неядовитые вещества. Препараты становятся всё более «природными»: убийственное вещество теперь не сочиняют с нуля, а находят в каком–нибудь грибке или в бактерии. Расшифровать любую молекулу и синтезировать её — это сейчас роботы за пару дней варганят.
Можно сказать, что современная химия, в своих лучших образцах, и применённая очень грамотно, стала приемлемо лояльна для биоценозов. Нам, правда, до такого уровня химической культуры ещё дожить надо. А так долго не живут. Так что нашим полям ещё придётся в прямом смысле хлебнуть лиха.
Кажущийся плюс химии: эффективно бьёт «врага» любой численности. Именно это нас и одурачило! Видя, как дохнут полчища насекомых, мы плевать хотели на их регулярные дикие вспышки. А зря. Именно вспышки — симптом, что экосистема пошла в разнос. Она нам русским по белому показывала: ребята, вы делаете всё не так! Заметить бы, понять… Да вместо ума — вера в науку!
Главный прокол химии, неискоренимый в принципе: она заставляет свои цели быстро эволюционировать. К любому синтетическому веществу живность очень скоро адаптируется. И чем больше ядов попробует, тем скорее. Выход один: постоянно создавать новые вещества. Пока химики успевают. Но в конце этой гонки — что? Точнее — кто?..