Мы вновь принимаем стойку и проходим ещё несколько кругов. Маты вокруг нас стонут и скрипят, когда мы босиком передвигаемся по их поверхности. На другом конце комнаты стоит инвентарь, которым другие пользуются чаще меня. Обычно я нахожу необходимое мне освобождение здесь, колотя, что попадётся под руку, пока мне не говорят остановиться.
Винсент ударяет меня в плечо, и я понимаю, что отвлёкся.
— Давай посмотрим, получится ли у тебя ещё раз, малыш.
В команде он входит в младшую лигу, и ему не нравится, когда я ему это припоминаю. Вместо ещё одного удара руками, Винсент делает выпад ногами, но недостаточно быстро. Мне приходится отступить, чтобы избежать ещё одного выпада, если ему взбредёт в голову ещё что-нибудь необычное.
Мы продолжаем до тех пор, пока я не устаю настолько, что едва могу держать руки. Пронзительный сигнал моего телефона полностью подводит утро к завершению. Я читаю сообщение и перевожу взгляд на Винсента, который читает сейчас своё. Кай послал их нам обоим.
Снимаю перчатки с рук и хватаю полотенце и воду по пути к двери в командный пункт.
Кай уже здесь, как всегда одетый с иголочки. В качестве приветствия я испепеляю его взглядом, но Винсент хлопает Кая по спине и усаживается рядом с ним.
— В чём дело?
Кай вынимает пару листов бумаги из принтера и передаёт по одному каждому из нас. Не скрываю своего нетерпения.
— Тебе нечем заняться, чтобы обеспечить безопасность моей жене?
Несмотря на кричащую о гневе позу, это не отражается на его лице. Меня всегда восхищал в нём этот навык.
— Это касается её безопасности. Прочитаешь? Пожалуйста?
Винсент тихо присвистывает и бросает лист на стол, затем в ожидании смотрит на меня. Отлично, блядь. Ну, ничего хорошего от этого не жди, если он просто вкратце не сообщает мне сводку. Кто в наши дни распечатывает электронную почту?
Я скрещиваю руки на груди и всматриваюсь в напечатанное, медленно впитывая слова. Даже при том, что что-то тёмное и опасное зарождается внутри меня, когда каждое новое слово встречается со следующим. Когда заканчиваю читать, я комкаю лист и швыряю его через всю комнату.
— Какие грёбаные игры ведёт этот старик? Он думает, что стоит ему щёлкнуть пальцами, и совет вернёт ему её?
Я взмахом указываю на лист.
— Это полный бред, и он это знает. Так в чём тогда смысл? Как только я покажу свидетельство о браке, они не смогут ничего опровергнуть. Она не вернётся, так зачем так стараться?
— Ловушка? — подсказывает Кай. — Совет лично захочет встретиться с вами, чтобы убедиться, что с ней всё в порядке и её никто не принуждает. Умный ход, чтобы заполучить вас обоих в одном месте и в одно время.
— Мне это не нравится, — говорит Винсент.
Я закатываю глаза и начинаю расхаживать по комнате от двери к стене. Совет отклонит его запрос. Всё просто: нужно лишь предъявить им доказательства того, как она выглядела, когда мы её нашли. У нас есть видеозапись, медицинские документы и свидетельство о браке. Будет не трудно поверить, что я спас Валентине жизнь, и она влюбилась в меня. Они должны поверить в брак по любви сильнее, чем в брак по расчёту.
Меня одолевают сомнения, сокрушая собою всю мою уверенность. Я всё ещё не разобрался с Сэлом. Что если она изменит своё решение быть со мной и скажет совету что-то, что позволит им забрать её у меня?
Я приближаюсь к столу и ударяю кулаками по холодному стеклу. Не так сильно, чтобы разбить его, но этого хватает, чтобы у меня заныли костяшки и запястья.
— У них нет возможности забрать её у меня, и если совет запросит моё присутствие, то нам придётся проявить фантазию, чтобы другие желающие не наведались к нам.
Кай идёт на риск и вновь заговаривает:
— Зачем прикладывать столько усилий? Ему всегда было на неё плевать. Мы видели, как она выглядела, когда забирали её из того дома... и он не проявлял к ней никакой теплоты на вечеринках и вечерах. Чёрт, мы видели её там лишь раз, а до этого он даже не упоминал о её существовании. Словно её отец хотел полностью стереть Валентину из своей жизни. Может, Сэл был его попыткой осуществить желаемое, и эта попытка провалилась. И теперь он пытается прибрать за собой, пока его не впутали в разборки.
Я окидываю взглядом своего бывшего командира.
— Думаешь, её отец знал, к чему приведёт ситуация с Сэлом, и надеялся, что тот решит за него вопрос существования его дочери?
Кай пожимает плечами.
— Почему нет? Не понапрасну у него репутация самого безжалостного из нас. Не стоит полагать, что её отец не следует законам только потому, что на его территории какое-то время было тихо. Думаю, он так изловчился в этом, что теперь не оставляет за собой никаких улик.