- Его нельзя откладывать! - воскликнула госпожа, - Время и так уходит, - она снова задумалась, покачала головой и издала скрежещущий смешок, - Но впредь мне наука: с зеркалом надо быть осторожнее. Он ее все-таки чему-то да научил, этот никудышний наставник Ильраанских царей.
- Подумаешь, - снова фыркнул демон, - Умадан вас еще и не тому научил.
- Умадан! - вновь тем же гулким низким голосом повторила госпожа, и тревожное эхо прокатилось по замку, - Это был великий чародей!
- Да уж, великий и ужасный, - кивнул Орн, поежившись, - Это он меня заключил в зеркало семьсот лет назад. Я тогда был совсем дитя - и ста пятидесяти не исполнилось. Но сейчас-то я привык в своем зеркальном замке. Наружу меня и калачом не выманишь. Разве что для вас, Обожаемая госпожа.
- Покажи мне Ильрагард и дворец, - потребовала госпожа, перебив излияния демона, - Только прими меры предосторожности.
- Конечно, конечно, - сказал демон и щелкнул пальцами.
С зеркала упало покрывало, открыв гладкую блестящую поверхность. Орн выдернул щетинку из корявого подбородка, порвал ее в клочки и что-то тихо зашептал. Зеркало подернулось легкой дымкой.
- Вот, теперь, случись что - нас никто не увидит, - сказал демон, - Правда, и у нас картинка тоже не очень.
В зеркале, словно издалека, возникло изображение моста перед восточными воротами Ильрагарда, окутанное клубами белого пара. Внизу слабо поблескивала река, с одной стороны едва виднелись розовые стены города, с другой чуть угадывались ворота царского дворца.
- Что-то совсем плохо видно, - с неудовольствием заметила госпожа, - Ты, по-моему, перестарался.
- Это не я, это у них там туман, - возразил Орн, - Не рано ли мы кинулись сегодня к зеркалу? В Ильрагарде, похоже, все еще спят.
- Не все, - возразила госпожа, подавшись вперед, чтобы лучше видеть, - Кто это там едет, Орн?
По мосту, наполовину скрытые завесой утреннего тумана, наполовину освещенные поднявшимся солнцем, ехали два всадника, один на серой пятнистой, другой на рыжей лошади. Оба они были закутаны в дорожные плащи, у обоих к седлам были приторочены походные торбы. Одному из них на вид было от силы двенадцать-тринадцать, другому еще не сравнялось пятнадцать.
- Это же наш старый знакомый Элиа Рассказчик! - обрадовался демон, - И с ним еще какой-то толстый увалень. Куда это они намылились в такую рань?
- Вот именно - куда? - с подозрением прошипела госпожа, - Сначала Агенор поехал в Аструму, теперь эти двое куда-то отправились. Мне это не нравится.
- Стоит ли беспокоиться? - беспечно пожал плечами Орн, - Это ж дети!
- Ненавижу детей! - свирепо прошипела госпожа, - Что вышло в последний раз, когда мы недооценили девчонку с ее зеркалом? Я должна знать, куда и зачем они едут!
- Так пошлите к ним своих серых шпионов, - предложил Орн, - Они быстро все узнают.
- Я так и сделаю, - ответила госпожа, проводив взглядом всадников, которые проехали по мосту и спустились в долину, окутанную утренней прозрачной дымкой.
В дорогу собрались рано утром, когда солнце едва встало, а в городе еще все спали. Из конюшни дворца вывели двух лошадей - серую в яблоках и рыжую. Агенор спустился во внутренний двор, чтобы проводить путешественников.
- Не задерживайтесь в пути на ночь, - давал он последние напутствия, пока Илья садился на серую лошадь, а Кадо на рыжую, - На карте обозначены двери, с их помощью вы сократите путь. Пока не доберетесь до первой, ведущей из Ридэля в Занбаар, не сворачивайте с Главной дороги. Держитесь тех путей, по которым едет больше людей. Слушайтесь Тарилор и никому, никогда не говорите, куда и зачем вы едете.
- Да, мы все поняли, - сказал Илья, поправив дорожную торбу, привязанную к седлу.
По каменным ступенькам высокого крыльца во двор сбежала Ауриния.
- Подождите, не уезжайте! - крикнула она и, подбежав, взяла лошадь Ильи под уздцы, - Вам просили передать вот это. Царица сама шила всю ночь.
Она протянула Илье талисманницу. На золотой цепочке висел маленький круглый мешочек из светло-зеленого атласа, вышитый зеленым шелком и золотистыми бусинками.
- Очень красиво, - сказал Илья, - Поблагодари царицу от меня.
Закрывшись полой плаща, он положил колдовской камень в талисманницу и надел ее на шею. Ауриния взбежала по лестнице обратно наверх и помахала оттуда рукой.
- Пора, - сказал Агенор, взяв обеих лошадей под уздцы, и повел их к воротам, выходящим на мост.
Ворота открылись, впустив утреннюю прохладу и туман, идущий с реки. Поверх тумана на востоке медленно поднималось солнце. Глядя на него, Илья и Кадо невольно прищурили глаза.
- Счастливо оставаться, - сказал Илья Верховному Чародею, - Если Гвендаль вернется, расскажите ему обо всем и передайте, что я очень соскучился.
- Пока, хозяин, - Кадо помахал рукой, - Я вас не подведу, вот увидите.
Агенор был взволнован предстоящей разлукой и не сразу нашелся, что ответить на беспечные прощальные слова обоих мальчиков.
- Удачи вам, - проговорил он, наконец.
- И вам, - сказал Илья.
Чародей отпустил поводья и слега хлопнул лошадей по крупам. Лошади легкой рысцой понесли своих всадников через мост. Стук копыт по камням гулко отдавался в тишине. Места было достаточно, поэтому Илья и Кадо ехали рядом. Кадо оглянулся на все еще стоящего у раскрытых ворот Верховного Чародея и помахал рукой, потом нерешительно посмотрел на своего спутника. Вчерашняя перемена, произошедшая с Элиа, напугала его. Если раньше он выглядел ребенком, нуждающимся в заботе, то тот Элиа, которого Кадо увидел вчера, был похож на маленького старика. Он показался Кадо очень взрослым, старше даже его самого. Кадо со страхом ожидал, что опять увидит взгляд, от которого у него холодело внутри. Но Элиа обернулся к нему и доверчиво улыбнулся, как раньше.
- Ты умеешь ездить верхом? - спросил он.
- Ну да, меня учили, - ответил Кадо, пожав плечами.
- А я не умею, - со смущенной улыбкой признался Элиа, - Посмотри на меня. Мешок с картошкой или еще с чем похуже!
- Ничего, научишься, - успокоил Кадо, - Время еще есть.
Элиа опять замолчал, и Кадо насторожился, снова ожидая, что он станет вчерашним - серьезным и мрачным. Но его страхам, похоже, не суждено было сбыться. Элиа снова повернулся к нему, и взгляд у него был беспечный и даже веселый.
- Знаешь, это все-таки хорошо, что мы вместе, - сказал он, и у Кадо отлегло от сердца.
- Значит, ты больше не сердишься? - спросил он.
- Да я и не сердился, - улыбнулся Элиа и поскакал вперед.
Кадо подстегнул лошадь и поехал за ним. Не оглядываясь назад, мальчики проехали мост и вступили в долину. Над холмами все выше поднималось солнце, рассеивая туманную дымку. Луга блестели от росы. Илья и Кадо свернули с Главной дороги на широкую тропу, ведущую под лесные своды, полные шороха листьев и птичьего щебета.
Проводив мальчиков, Агенор вернулся во дворец и ушел в свой кабинет. Это была овальная комната в самом дальнем, тихом уголке дворца, где чародей любил оставаться в одиночестве и предаваться размышлениям. Круглые окна выходили на восточную часть долины, обрамленную кромкой далеких лесов. На стенах висели свитки с красиво разрисованными цитатами из Книги Стихотворных Заклинаний. Возле книжного шкафа стояло широкое низкое кресло, больше похожее на маленький диван. Агенор сел на него и закурил кальян. Он давно бросил курить, и кальян, подарок Эгмара, привезенный с Востока, стоял в кабинете как украшение. Но сегодня мысли переполняли голову, и чародей снова ощутил потребность вдохнуть душистый дым, который, бывало, так помогал размышлениям течь плавно и упорядоченно. Предстояло принять еще одно трудное решение за себя и за других и ему опять следовало все обдумать. Скрипнула дверь, и в кабинет вошла царица. Судя по всему, она уже давно проснулась, потому что была причесана и одета. Волосы были собраны в высокий пучок на макушке, поверх лимонного шелкового платья складками спадала золотистая бархатная накидка.
- Итак, они уехали, - с грустной полуулыбкой сказала царица, входя в кабинет, - Теперь судьба колдовского камня и их собственная судьба только в их руках, мы больше не можем ни помочь им, ни защитить?