Судно-сборщик вынырнуло из каменного мусора совершенно неожиданно. Это оказалось стандартное изделие корпорации. Пока ячейка подбиралась к своим позициям, я рассматривал поле будущей деятельности. В бортах судна с моей стороны виднелось пять пробоин. От одной наружу тянулись тонкие щупальца застывшего металла, видимо, на борту что-то взорвалось, расплавив металл и выкинув часть обшивки наружу. Из трех доступных моему взору автоматических орудийных башен две отсутствовали совсем, а оба строенных орудия третьей безжизненно смотрели вдоль корпуса судна.
— Привет подмоге, — послышалось на общем канале, — неужели это кореш мой Пробой?
— Привет зу Лефт, — ответил командир. — Знатно тебя отделали. Пострадал кто-нибудь?
— Нет, пару ожогов и один со сломанной ногой, — отмахнулся зу Лефт. — Как показались эти гонтарики, я ребят, кто не по боевой части, из всех отсеков выгнал в район боевой рубки и к спасательным капсулам. Славная случилась заварушка. Жаль, у нас два челнока-кантовщика разломали в хлам, но хорошо пилоты не пострадали, хотя пришлось покрутиться.
— Ну, гонтарики никогда не идут на риск, — ответил Пробой. — Нормальные ребята, воюют за деньги, а не за чужие смерти. Если честно, то с корпоративными вояками всегда лучше встретиться, чем с наемниками. А что у тебя плазменные пушки противометеоритные расстреляли-то? Ты ими что, оборону держал?
— Да так… Просто в раж вошли мои стрелки, решили в отместку отоварить парочку пришлых, — усмехнулся капитан судна. — Одного таки разломали в пух, одна капсула осталась, но как видишь, были пушки — и нет пушек.
— Ну, тогда с твоих азартных любителей пострелять проставон, — солидно заявил Пробой. — А то мы могли бы сейчас и на кроватках валяться. Кстати, корпоративные крысы могут растрогаться твоей обороне до последней пушки, вполне реальный шанс имеется даже получить новое корыто. Как думаешь?
— Дождешься от них, — усмехнулся капитан судна. — Починят это, заплаток нашлепают и вперед. Но боевая компенсация команде и суток трое на отдых обеспечено. Груза-то полные трюма, фиг они отмажутся. Кстати, что за муха у тебя летает? Я таких еще не видел.
— Ты еще не видел, кто в этой мухе летает, — усмехнулся командир. — Усы свои облезлые повыдергивал бы. Ладно, кончай трёп, мы подходим. Гем-6, наша передняя полусфера, оттягивайтесь, сейчас полегче будет.
— Привет, Пробой, — пришел ответ. — Занимаем заднюю полусферу.
— Не ну ты даешь! — удивился зу Лефт. — Давай колись, кто там?
— Слышь, хватит мне тут работу сбивать, — ответил Пробой, — а то пальну сейчас по морде со всех пушек.
— Нет, ну испугал пустынную колючку голым пузом, — рассмеялся зу Лефт.
Истребитель Пробоя сошел со своей позиции и, резво заложив вираж, вложил в район дырки с потекшими краями добрый бортовой залп. В дыре что-то полыхнуло, и наружу полетели куски переборки. Я не успел даже удивиться, как эфир наполнился руганью зу Лефта и смехом пилотов истребителей.
— Нет, ну ты так и есть засранец, — возмутился капитан растерзанного судна. — Там и так последний целый проход остался, ты его разломать решил? Нам что и за выпивкой гонца не послать будет?
— Ты о чем? — раздался удивленный голос Пробоя. — Это же от гонтариков дырки, ты не заметил просто. Мне что-то кажется, что ты еще одну хорошую дыру пропустил. Да и без выпивки несколько часов потерпите.
— Нет, ну хам, а еще друг, называется, — картинно обиделся зу Лефт.
— Хочешь обсудить это? — спросил наш командир, делая плавный разворот в сторону судна.
— Да ну тебя, умалишенный, — буркнул зу Лефт. — Пошел я вздремну, раз уж тут такие бравые стрелки появились.
Первый час я с удовольствием расстреливал каменные глыбы, активно маневрируя на своем участке. Зачастую под удар попадали даже те, которые явно не угрожали судну. Никто не возмущался и не одергивал меня, хоть даже невооруженным взглядом было заметно, что я откровенно маюсь дурью. Потом занятие это мне надоело, и я стал расстреливать только нужные объекты. Но скоро надоело и это. Я просто уровнял скорость и фактически стал судовой артиллерийской башней в своем секторе пространства. Боевая задача по отстрелу опасных объектов легла на МИ Енота, а я совершенно бессовестно развернул партейку в преферанс.
Через какое-то время МИ Енота привлек мое внимание к появившимся в зоне сканеров объектам. Кроме наших шести боевых машин и восьмерки Гем-6, отмеченных разными оттенками желтого цвета, начали появляться голубые отметки. Сначала вывалилось четыре, затем еще две, потом следующая двойка. Я тут же сменил окрас маркеров дружественных целей в зеленые, неизвестных — в красные.