Поцелуи не считаются, верно?
Сомнения и шум обрушились на меня, как град.
— Ты не обязан этого делать, — сказала я. — Ты не обязан целовать меня. Я знаю, что мы притворяемся перед другими, но мы не обязаны притворяться друг с другом.
— Тридцать секунд. — Он сухо рассмеялся. — Столько тебе понадобилось, чтобы ты снова начала думать об этом.
— Я говорю серьезно.
Он нахмурился и, схватив меня за руку, поднял ее в воздух. Затем, не сводя с меня пристального взгляда, он поднес ее к молнии на своих джинсах. Джинсовая ткань натянулась на выпуклости. Очень большой выпуклости.
Маверик был твердым, как камень. Боже мой.
— Ну так что, чувствуешь, что я притворяюсь?
Определенно нет.
— Так я и думал. — Он наклонился и прикусил уголок моего рта. Затем открыл дверцу, впуская прохладный воздух с улицы, выпрыгнул из машины, привел себя в порядок и забрался на водительское сиденье. — Ты собираешься ехать сзади?
— Куда мы едем?
— Я голоден.
Я поджала губы, чтобы скрыть улыбку, и пересела на переднее сиденье.
Когда мы добрались до «Макдоналдса», он не спросил, что я хочу. А просто заказал мне «Хэппи Мил» с куриными наггетсами.
Глава 13
Маверик
Боуди пускал слюни на свой спальный мешок, когда я застегивал молнию на дверце палатки, изо всех сил стараясь тихонько улизнуть, чтобы не разбудить его.
Как только палатка была закрыта, я встал, вытянул руки над головой, морщась от боли в спине. Черт, как же я устал.
Это была долгая неделя с весенними тренировками и несколькими дополнительными тренировками, а также выполнением некоторых поручений, чтобы помочь папе. Мэйбл нужно было, чтобы кто-то отвел Боуди на бейсбольную тренировку во вторник, поэтому я вызвался добровольцем. Раш и Фэй хотели пойти на свидание в четверг, поэтому я провел вечер, присматривая за Ралли, позволив ему срыгнуть мне на рубашку после того, как он выпил свою бутылочку. Это был первый раз, когда они вышли из дома вместе, и Фэй позвонила всего шесть раз за тот час, что их не было.
Вчера вечером я планировал отдохнуть и заняться стиркой, но потом мои родители пригласили нас с Мэйбл на ужин.
Пока мы ели бургеры и хот-доги, Боуди напросился в поход, и, поскольку я не мог ему отказать, я вытащил палатку из гаража и установил ее на заднем дворе у родителей. Обычно я не возражал против походов. Я бы зарылся в спальный мешок и отключился от всего мира, как только моя голова коснулась бы подушки.
Но вместо этого я ворочался с боку на бок, пытаясь отключить свой мозг. В последнее время мне было трудно спать где-либо, в палатке или на кровати.
Я не мог перестать беспокоиться о маме. В поздние часы, когда ничто не могло отвлечь меня, я думал о будущем. О жизни без Мередит Хьюстон.
Нам нужно было чудо.
И, скорее всего, мы его не дождемся.
Рак медленно овладевал ее телом, несмотря на лекарства, которые врачи давали ей, чтобы продлить жизнь. Поэтому она считала свое время. Проводила с нами столько времени, сколько могла.
Гребаный рак.
Он изменил этот дом. Он изменил нашу жизнь. И он еще не закончил сеять хаос в моей семье.
На кухне горел свет, когда я прошлепал босиком по покрытой росой лужайке. Когда я проскользнул через заднюю дверь, меня встретили ароматы кофе и яичницы.
Папа стоял у плиты и водил лопаткой по сковороде.
— Доброе утро, — сказал он тихим голосом.
— Привет, пап.
— Как поход?
Я пожал плечами, подошел к кофейнику и достал кружку из шкафчика.
— Неплохо. Немного прохладно.
— Спасибо, что остался с ним.
— В любое время.
Папа часто бывал в походах, каждый из нас выполнял роль отца для Боуди. Но в эти дни папа оставался рядом с мамой, всегда готовый помочь, если ей что-то понадобится. С тех пор как ей поставили диагноз, он взял на себя стирку, готовку и уборку.
Он следил за тем, чтобы все блюда, которые она хотела, были свежими, и ежедневно ходил в продуктовый магазин. Все, что оставалось от вчерашнего ужина, отправлялось домой ко мне или Мэйбл. В остатках пищи слишком велик риск возникновения болезней пищевого происхождения.
Их друзья со всего города присылали цветы с наилучшими пожеланиями. Папа фотографировал их, а затем относил букеты домой к Эль и Деклану. Эль также забрала все мамины комнатные растения. Цветы, почва и растения означали плесень. У нас в доме не могло быть плесени.
Мы часто мыли руки. Если у Боуди был хотя бы намек на заложенность носа, Мэйбл старалась держаться подальше. И, по правде говоря, Адэры были единственными, кого папа пускал через парадную дверь.
Мы все делали всё, что могли, чтобы уберечь маму от микробов, но папа поднял свою роль защитника на совершенно новый уровень. Не то чтобы я когда-либо сомневался в его любви к ней, но теперь я точно не стал бы сомневаться в этом. Весь его мир вращался вокруг нее.
Он тоже отчаянно надеялся на чудо.
Пока мы молились, надеялись и ждали его, он старался, чтобы она оставалась такой сильной, насколько это было возможно.
— Проголодался? — спросил папа, кивая на яичницу-болтунью.
— Не очень.
Он открыл шкафчик для специй, достал три разные баночки и высыпал их в яйца.
— Орегано, немного морской соли и чеснока. Это моя новая любимая смесь приправ.
— Я обязательно должен попробовать.
— И поскольку твоя мама не хочет никаких приправ, я добавляю их вдвое больше, чтобы компенсировать это. — Он усмехнулся, выключил конфорку и взял тарелку и вилку. Он разложил яйца по тарелкам и подал их на стол.
Я сел на стул напротив него, наблюдая, как от его блюда поднимается пар.
— Мне жаль, что тебе приходится все это делать, папа.
— А мне нет. — Он сцепил пальцы перед подбородком, пока его яичница остывала. — Твоя мама готовила очень долго. Я принимал это как должное. Но, по правде говоря, мне нравится готовить для нее, даже если она почти ничего не ест. Мы оба пытаемся найти во всем этом что-то хорошее. Оказывается, я неплохо готовлю. И есть что-то особенное в том, чтобы готовить блюда для людей, которых ты любишь. Кроме того, она сказала мне, что пришло время научиться.
Не только для того, чтобы он мог помогать, пока она болела. Но и для того, чтобы он мог готовить сам, когда она…
— Это тяжело, папа.
— Да, сынок. Так и есть. — Он кивнул, не отрывая глаз от тарелки, и слишком часто заморгал, чтобы смахнуть слезы. — Но у нас все будет хорошо.
А будет ли?
— Как дела со Стиви? — спросил он, откусывая кусочек.
— Хорошо.
— Это здорово. — Его облегчение было ощутимым.
Каждый член нашей семьи, включая Адэров, казалось, возлагал все свои надежды на мои отношения со Стиви.
Папа должен был знать, что мы делаем это ради мамы, но он ничего не сказал об этом. И сомневаюсь, что скажет. Деклан и Эль тоже. Мэйбл сказала, что знает, но больше не поднимала эту тему.
Если я встречаюсь со Стиви, значит, есть о чем поговорить за едой, кроме рака, так тому и быть.
— У нас сегодня свидание, — сказал я ему. — Как и каждую субботу.
— Что вы, ребята, собираетесь делать?
Я пожал плечами.
— Пока не знаю. Наверное, пойдем куда-нибудь поужинать или еще что-нибудь.