Была причина, по которой мы ссорились в течение десяти лет. Было проще и безопаснее держать друг друга на расстоянии вытянутой руки. Было легче спорить, чем признать, что за этим может скрываться что-то большее. Потому что, если мы взорвемся, если мы разобьем сердца друг другу, это навсегда изменит динамику наших семей.
Поэтому я вернулась в дом. И в одиночестве испекла шоколадное печенье.
Глава 15
Маверик
Как только я подъехал к «Мишн мини-гольф», Стиви застонала.
— Ты же не серьезно.
— Да ладно тебе. — Я заглушил двигатель. — Это будет весело.
— Я не люблю мини-гольф, Хьюстон. Ты же знаешь это.
Только потому, что, когда мы приезжали сюда на семейную игру несколько лет назад, вскоре после того, как владельцы открыли заведение, Стиви была последней. Даже после Боуди, которому было три или четыре года.
Никто из нас не позволил ей забыть это.
— Попробуй еще раз, — сказал я. — Подойди к этому с большим изяществом, и, держу пари, тебе понравится.
Ее глаза сузились.
— У меня есть изящество.
— Конечно, есть. Пойдем.
— Нет. — Она скрестила руки на груди.
— Вот дерьмо, Адэр. Как твой ненастоящий парень, я обязан сводить тебя хотя бы на одно милое свидание. А что может быть милее мини-гольфа?
Она нахмурилась.
— Я не милая. И ты тоже.
— Сегодня мы милые, детка. — Я подмигнул, затем открыл дверь и стал ждать у капота, пока она, наконец, не присоединится ко мне на улице.
— Не называй меня деткой. — Она промчалась мимо меня к арочным воротам, ведущим на поле для гольфа.
Милый — только так можно было охарактеризовать «Мишн мини-гольф». Это место было больше похоже на садовую витрину, чем на зону развлечений. Повсюду были клумбы и горшки с цветами, добавляющие красок зеленому пространству. Здесь была ветряная мельница, струйки ручья и фонтаны — у каждой лунки журчала вода.
То, что Стиви здесь не нравилось, в то время как эта женщина любила цветы и природу, свидетельствовало о том, как сильно она ненавидела проигрывать. Это единственное поражение запятнало для нее весь спорт.
— Сколько? — спросила клерк из будки у самых ворот поля.
— Два. — Я выудил бумажник из кармана шорт и протянул кредитную карточку.
Вместе с моей квитанцией она вручила мне два мяча для гольфа, один голубой, другой розовый.
Стиви выхватила синий у меня из рук и взяла клюшку для гольфа со стойки рядом с будкой. Затем она взяла карточку с оценками и крошечный карандашик, прижав их к моей груди.
— Я иду первой.
— Давай.
Она положила мяч на землю, подняла клюшку и ударила по мячу с такой силой, что он отскочил за бетонные ограждения газона.
Я потер рукой затылок и опустил подбородок, чтобы скрыть улыбку.
— Ни. Одного. Слова. — Она ткнула меня клюшкой в лицо.
— Даже не мечтал об этом, милая.
Ее ноздри раздулись, но она не сказала мне, чтобы я не называл ее милой.
— Это не считается. — Она подняла свой мяч и вернула его в исходную точку. Затем она ударила по нему снова, на этот раз отправив его за угол.
Я сунул карточку с результатами в карман, затем повернул бейсболку козырьком назад и занял ее место. Быстрым движением мой розовый мячик прокатился по газону и с глухим стуком упал в лунку.
— Видишь? Изящество. — Я не смог сдержать ухмылку.
Она закатила глаза.
— Отличная работа.
Я рассмеялся и игриво подтолкнул ее к мячу.
— Просто развлекайся. Никого не волнует, хороша ты в мини-гольфе или плоха.
— Ладно. — Она высунула язык и подула, точь-в-точь как мы делали это друг с другом в детстве.
Несмотря на то, во что верила Стиви, я привел ее сюда не для того, чтобы пытать. Если она расслабится, если не будет воспринимать все это слишком серьезно и не будет так много людей, критикующих ее неудачные подачи, я знал, что ей понравится и это зрелище, и пейзаж.
Она выровнялась и послала мяч во вторую лунку. Когда она наклонилась, чтобы поднять оба мяча, мне открылся прекрасный вид на ее идеальную задницу.
Мини-гольф — это было просто охуенно.
Я сказал ей, чтобы она сегодня вечером не наряжалась, поэтому, когда я заехал за ней, она вышла из дома в джинсовых шортах и топе в черно-белую полоску, а волосы были собраны в беспорядочный узел. С тех пор я боролся со стояком.
Она даже не осознавала, что сексуальна, не так ли?
Становилось все труднее и труднее скрывать свою физическую реакцию. С того самого первого поцелуя мне казалось, что годы, которые я потратил на то, чтобы подавить влечение к Стиви и проявить безразличие, исчезли бесследно.
Я снова стал подростком и увидел в ней красивую женщину, и не было никакой возможности игнорировать ее красоту.
— На этот раз ты пойдешь первым, — сказала она, направляясь к следующей лунке, изогнутому мостику через журчащий ручей.
Мой мяч отлетел в другую сторону, не в лунку, но был близок к ней.
Ее мяч отлетел за барьер и упал в воду.
Я даже не потрудился обновить таблицу результатов после этой лунки. Мы оба точно знали, что произойдет сегодня вечером.
Ей надерут задницу. И хотя она, вероятно, ожидала, что я брошу это ей в лицо, я собирался держать рот на замке и просто наслаждаться вечером.
Черт, я любил субботы.
Эти наши свидания стали для меня главным событием недели.
— А что, если мы сходим куда-нибудь в другой вечер? — спросил я, когда мы перешли к третьей лунке.
— Ты занят в следующую субботу или что?
— Нет. Просто подумал, что было бы забавно встретиться в другой день.
— О. — Она прикусила нижнюю губу, и я крепче сжал клюшку, чтобы не потянуться и не поцеловать ее. — Когда?
— Когда угодно. — Понедельник. Вторник. Среда. Я бы согласилась на любой день. Время, проведенное со Стиви, заставляло забыть обо всем остальном.
Никакого рака. Никаких объяснений. Она уже знала обо всем, что происходило с мамой. Мне не нужно было отвечать на вопросы, потому что Стиви тоже была в гуще событий.
— Как насчет среды? — Она сделала свой бросок, промахнувшись мимо туннеля, по которому мяч должен был влететь в лунку, но всего на шесть дюймов.
— Значит, в среду. — Может быть, я приду к ней домой и снова приготовлю ей ужин.
Мне потребовалась вся моя сила воли, чтобы уйти на прошлой неделе. Чтобы не прикоснуться к ее губам. Чтобы не уложить ее на кухонный стол и не съесть на десерт.
Но мне нужно было время подумать. Чтобы понять, что делать дальше.
Стиви ревновала к Меган, не так ли? Она ни за что не призналась бы в этом, но если это была ревность, то это меняло правила игры.
Возможно, я действовал ей на нервы. Она, черт возьми, на мои тоже.
Возможно, я все-таки смог бы разобраться с этой проблемой. И, возможно, был шанс, что она захочет меня за мои собственные заслуги. Не за то, что я откажусь от предложения Деклана о работе. Не за исполнение предсмертного желания мамы.
Если Стиви ревновала, то, возможно, она просто хотела меня таким, какой я есть.
Я никогда раньше так усердно не добивался внимания женщины. Мне это даже нравилось.
— Как дела на работе? — спросил я, пока мы шли по полю, не торопясь, пока люди впереди нас смеялись и бродили от лунки к лунке.