Это оцепенение не продлится долго. Рано или поздно оно пройдет, и когда оно пройдет, горе превратится в чудовищную ярость. Оно будет терзать каждую кость, каждый мускул, каждый вздох. Я чувствовал это глубоко внутри, дремлющее и ждущее.
Это уничтожит нас. Я уничтожу нас.
Эта печаль, эта черная, бесконечная пропасть поглотит нас целиком. Я буду ужасен с ней просто потому, что она будет рядом. Потому что она не будет отходить от меня. Потому что позволит мне быть ужасным с ней.
Я слишком сильно любил ее, чтобы разрушить наши отношения. Я бы рискнул разорвать ее на части под тяжестью своего тяжелого сердца.
Раш назвал бы меня гребаным идиотом. Мэйбл сказала бы мне вытащить голову из задницы. Папа бы забеспокоился. Энергия, которую он передавал маме, передалась и его детям.
Единственным человеком, который мог бы на самом деле понять, почему я это делаю, была Стиви.
И мама.
Мама бы поняла.
Мама и Стиви всегда знали меня лучше всех.
Словно услышав свое имя в моих мыслях, Стиви распахнула глаза.
Она повернулась, чтобы посмотреть через плечо, и, обнаружив, что моя половина кровати пуста, резко села, осматривая комнату. Затем ее взгляд упал на свою руку, на руку, которая держала меня, когда я ушел от нее прошлым вечером.
Она уставилась на свою пустую ладонь, как будто была удивлена, что я высвободился.
— Привет, — мой голос был сухим, в горле пересохло от слез.
Внимание Стиви переключилось на то место, где я сидел на полу, затем она прижала руку к груди и вздохнула.
— Вот ты где. Я думала, ты ушел.
— Еще нет.
— Куда ты идешь?
— Повидаться с отцом.
Она сбросила покрывало со своих ног.
— Дай мне пять минут, чтобы одеться, и я пойду с тобой.
— Нет. — Я попытался встать, мои ноги и задница затекли. — Я пойду один. Будет лучше, если ты будешь держаться подальше.
Она долго изучала меня.
— Маверик. Что ты делаешь?
— Я не могу… — Желание разрыдаться появилось так быстро, что я задохнулся, и не смог сказать ни слова. Я с трудом сглотнул, затем прочистил горло. — Я не могу этого сделать. Я не могу остаться с тобой. Мы всегда собирались прекратить это. Время пришло.
На мгновение на ее лице отразились шок и боль. Затем ее прекрасные карие глаза сузились, и она скрестила руки на груди.
— Не говори того, о чем будешь сожалеть.
— Вот почему я это делаю, — прошептал я. — Я скоро развалюсь на части, Надин. А ты попытаешься собрать осколки. Черт, я, наверное, позволю тебе. Но я не доверяю себе и не хочу причинять тебе боль.
Она открыла рот, вероятно, чтобы возразить, но затем на ее лице отразилась печаль, которая словно ножом вонзилась мне в грудь.
— Хорошо.
— Мне нужно идти. — До того, как я передумаю. До того, как я упаду на колени и больше не выйду из этой комнаты.
Каждый шаг по дому давался мне с трудом, как будто мои ноги, ступни и колени сопротивлялись моему решению, но я все равно тащился дальше.
Стиви последовала за мной, ее волосы были в диком беспорядке, а глаза наполнились слезами, когда она смотрела, как я надеваю обувь, которую оставил у входной двери.
— Мама любила тебя, — сказал я, едва дыша из-за жжения в горле. — Прости.
Стиви покачала головой, смахивая слезинку, скатившуюся по щеке.
— Ты извиняешься передо мной за то, что твоя мама умерла?
— Мы оба потеряли ее.
Она кивнула.
— А теперь я теряю и тебя тоже.
Я касаюсь рукой ее щеки, ловя большим пальцем очередную слезинку.
— Береги себя.
— Это моя фраза.
Я наклонился и поцеловал ее в лоб, позволив себе в последний раз вдохнуть аромат ее волос. Затем я оторвался от нее и вышел за дверь, пока у меня еще оставались силы.
Я был почти у своего грузовика, когда она окликнула меня.
— Маверик?
Я повернулся, в груди у меня так сдавило, что я едва мог дышать.
Стиви стояла на краю крыльца, в том самом месте, где мы впервые поцеловались, и подняла мизинец.
— Я буду здесь. Когда ты будешь готов.
— Не жди меня.
— Не указывай мне, что делать. — Она вошла внутрь, хлопнув дверью.
Черт, это было больно. Так больно, что я чуть не свалился на траву, и меня чуть не вырвало. Наверное, так бы и было, если бы в моем организме что-то было. Я подождал, пока пройдет тошнота, затем сел в свой грузовик и уехал.
Папа и Мэйбл должны были быть дома. Они должны были ждать меня. Но я не мог заставить себя вернуться домой, пока не мог. Только не тогда, когда мамы там не будет. Поэтому я отключил свой мозг и, как и прошлой ночью, позволил своему телу направить меня туда, где мне нужно было быть.
«Юкон» Раша стоял на тренировочной площадке. Я заехал на свободное место рядом с ней и занес внутрь свои кроссовки и снаряжение. В раздевалке никого из парней не было, но из тренажерного зала доносились звуки музыки и звон металла.
Болтовня, разговоры, движение — все прекратилось, когда я вошел в дверь. Все уставились на меня, лица исказились от жалости, пока единственным звуком не стала музыка, доносившаяся из аудиосистемы.
— Хьюстон. — Подошел тренер Эллис, его лицо блестело от пота.
Воскресные тренировки были необязательными, хотя я не знал ни одного парня в команде, который бы не ходил на них.
С тех пор как в прошлом году тренер Эллис занял пост главного тренера, он присоединялся к нам на этих тренировках. Тренер Грили обычно делал то же самое. Они оба стремились быть здесь, с нами. Они были готовы не только к тому, что происходило в футболе. Они заботились о том, что происходило за пределами поля, так же, как и на поле.
Они были лучшими тренерами, которые когда-либо были у меня в жизни.
Тренер Грили тоже подошел, в руке у него было полотенце, а на козырьке бейсболки, надетой задом наперед, виднелся пот.
— Маверик, тебе не обязательно быть здесь сегодня.
На самом деле. Мне очень нужно было быть здесь.
Рядом со мной появился Раш, на его лице было написано беспокойство. Он положил руку мне на плечо и сжал.
Они собирались отправить меня домой, не так ли? Они заставят меня уйти отсюда и столкнуться лицом к лицу со всем, с чем я не хотел сталкиваться.
Я должен был пойти повидаться с папой. Я должен был увидеть, как он плачет и волнуется. Услышать, как Мэйбл всхлипывает, и увидеть печаль на лице Боуди.
Я еще не был готов.
Если я уеду отсюда, мне придется попрощаться. Мне придется начать первый день своей жизни без матери.
Я не был готов к этому.
Пожалуйста, не заставляйте меня уходить.
Черт возьми, я уже скучал по Стиви. Она бы поняла, почему я пока не могу пойти домой.
— Я в порядке, — соврал я сквозь зубы.
Они все уставились на меня, пока тренер Эллис не дернул подбородком в сторону ближайшей штанги.
— Раш, сегодня в паре с Мавериком.
Воздух со свистом вырвался из моих легких, когда Раш хлопнул меня по спине.
— Понял, тренер.
Глава 27
Стиви
Я ненавидела пятницы. Почти так же сильно, как и субботы.
На этой неделе у меня не было работы, а до того, как я должна буду вернуться домой, в тихий, пустой, уединенный дом, оставалось еще три часа. Может быть, сегодня вечером я посмотрю фильм. Может быть, приготовлю себе изысканный ужин на одного. Может быть, надену пару старых спортивных штанов и уставлюсь в стену.