Мы аккуратно пересекли ее. Чутко слушали тишину Границы, далекие хлопки стрелкового боя и неприятный сырой предгрозовой ветер, что шумел в верхушках деревьев.
Подойдя к камню, мы замерли у него. Бегло осмотрели все вокруг. Никаких следов того, что до нас тут ходила хоть одна душа, не было. Казалось, никто это место сегодня не посещал.
— Загляни под плиту, — шепнул я Вове. — Я понаблюдаю за тылами.
Тот кивнул. Осмотрелся. Потом достал большой следовой фонарь и лег на гравий. Быстро дал свет под плоский камень, где была нора. Тут же выключил фонарь.
Тем временем я что-то услышал. С тыла доносились, чужие шаги.
— Внимание, там кто-то есть, — шепнул я, напрягшись и указывая стволом автомата в тыл.
— Где? — Подскочил Паулускус и вдруг как-то странно споткнулся, выругался себе под нос. — А, зараза, на что это я наступил⁈
— С берега тоже… — Сказал я, услышав неразборчивую человеческую речь, доносящуюся от реки.
Люди приближались к нам с обеих сторон. И явно все еще не знали, что мы тут.
— Сука… чуть ногу не вывихнул, — жаловался Паулускус, стараясь вырвать сапог из какой-то ямины, в которую попала его нога.
Внезапно мысль, словно электроток пронзила мне мозг.
— Вытягивай ногу, быстрее! — Вполголоса бросил я и кинулся к Вове, чтобы помочь ему.
— Чего⁈ — Удивился тот.
«Эти сукины дети подготовились, — промелькнуло у меня в голове, — душманы, которых уничтожил сегодня наряд, приходили сюда не зря. Они добились своего и устроили нам ловушку».
— Мина! Ты стоишь на мине!
Подскочив к Вове, я схватил его за одежду. А потом изо всех сил дернул на себя.
Глава 9
Мы рухнули на землю. Я не знал, взорвется ли мина, на которую наступил Паулускус, или все же нет. Чудом было, что она не рванула, как только нога старшего сержанта угодила в углубление, куда ее установили душманы.
— Какого хер… — Выругался было Вова, упав спиной мне на ноги, но я быстро спихнул его с себя.
— Кто-то идет! Давай под волчий камень!
Я бросил взгляд туда, где сидела наша группа нападения. Бойцы даже и не думали показываться никому на глаза. Все потому, что в этом месте был замечен нарушитель. А значит, нам с Вовой тоже требовалось как можно скорее замаскироваться.
До Паулускуса, к счастью, быстро дошло, что нужно делать, и тот полез в большую нору под Волчьим камнем.
Я тут же стал пробираться туда за ним. Оказавшись внутри, мы затихли: он прислонился к дальней скалистой стенке пещеры, а я оказался практически у самого выхода.
— Селихов, — послышался тихий голос старшего сержанта. — Какого хрена ты меня валяешь? С чего ты взял, что это мина?..
Я ему не ответил.
У душманов, что уничтожил сегодня Наряд, с собой была одна противопехотная мина TS-50 которую в простонародье звали «итальянка», по стране изготовления.
Взрывное устройство оснащалось пластиковым корпусом, который не определялся миноискателем, и хитрой системой подрыва.
В центре круглого, ребристого корпуса мины находилась прижимная пластина. Давление на мину выталкивало воздух через диафрагму в небольшой резиновый воздушный мешок. По мере того как мешок надувался, он нажимал на затвор, который уже снимал выступ, ударника. Тогда ударник мог воздействовать на детонатор, и происходил взрыв.
Обычно «итальянке» требуется давление от двух до пяти килограмм в течение одиннадцати сотых секунды, чтобы мина рванула.
Однако нам попался один из «особенных» экземпляров, которые так любили душманы.
Еще из прошлой жизни я знал об итальянках.
Духи использовали их, чтобы останавливать колонны снабжения советских войск. Особенная итальянка работала так, что взрывалась не под первой машиной, что на нее наезжала, а пот третьей, десятой, или как повезет.
Все потому, что сначала из-за «специального заводского брака», а потом и при помощи кустарных переделок самих духов, мина приобретала свойство «накачиваться» перед взрывом. Поэтому рвалась она обычно внезапно, в середине колонны. Сказать, что это имело неслабый такой психологический эффект, это ничего не сказать.
Вот такая «накачивающаяся» мина попалась, по всей видимости, и нам. Ведь если бы было иначе, мы с Вовой уже оказались бы на том свете. Вопрос только вот в чем: сколько ей осталось до того самого критического момента, когда сработает детонатор?
— Селихов⁈ — Раздраженным полушепотом позвал меня Паулускус и даже хлопнул по плечу.
— Тихо… — Шепнул ему я.
Все потому, что звук хрустящих по мелким камешкам тропы шагов нарастал. А потом, внезапно, зазвучала… русская речь.