— Магда!
Это был голос ее отца. Как только глаза немного привыкли, крепкие руки осторожно поставили ее на пол, а потом и совсем отпустили. Она неуверенно шагнула вперед и почувствовала, что коснулась подлокотника знакомого кресла. Магда схватилась за него с такой силой, как хватается утопающий за любую дощечку, плавающую в море после кораблекрушения.
— Что ты здесь делаешь? — спросил отец шепотом, не понимая еще, что происходит.
— Солдаты... — еле слышно проговорила девушка. Постепенно ее зрение пришло в норму, и наконец она увидела отца, изумленно разглядывающего ее.
— Они насильно привели тебя из гостиницы? Магда отрицательно покачала головой.
— Нет. Я сама сюда забралась.
— Зачем ты это сделала? Это же безумие!
— Для того, чтобы ты не один с ним встречался. — Она не стала указывать себе за спину, потому что и так уже было ясно, кого она имеет в виду.
Магда заметила, что сейчас в комнате немного темнее, чем было раньше, когда они с отцом впервые здесь оказались. Но она догадывалась, что может быть виной этому — где-то сзади в густой тени возле открытого потайного хода стоял сейчас Моласар. Однако девушка не решалась посмотреть в его сторону.
— Меня поймали два эсэсовца, — продолжала она. — И втащили в пустую комнату. Они хотели меня...
— Что?! — Отец широко раскрыл глаза.
— Нет, меня... — Магда бросила короткий взгляд в темный угол. — Меня спасли.
Отец не сводил с нее глаз, но теперь в них читалось уже что-то другое: не забота о ней, а скорее недоверие.
— Тебя спас Моласар?
Она кивнула и только теперь смогла заставить себя обернуться и открыто посмотреть на своего спасителя.
— Он убил их обоих!
Моласар стоял в глубине ниши, окутанный темнотой, как мрачный персонаж ночных кошмаров, каким-то чудом оказавшийся в реальной жизни. Лица его почти не было видно, только глаза злобно сверкали во мраке. Приглядевшись, Магда заметила, что крови на лице уже нет. Но казалось, что он не вытер ее, а будто впитал в себя. Девушку передернуло.
— Ты все испортила! — сердито крикнул на нее отец. — Теперь они найдут эти трупы, и тогда уж майора не остановит никто. Мне придется предстать перед ним. И все из-за тебя!
— Но я пришла, чтобы быть рядом с тобой, — попыталась оправдаться Магда. Ей стало очень обидно. Почему отец так кричит на нее?
— Я не просил тебя приходить! Я и раньше был против того, чтобы ты оставалась в замке, а теперь и подавно!
— Папа, прошу тебя!..
Но отец неумолимо вытянул вперед свой скрюченный палец и указал на проем в стене.
— Уходи, Магда! Я должен еще очень многое успеть, а ты оставила мне слишком мало времени! Скоро сюда явятся нацисты и начнут задавать вопросы насчет того, почему в замке снова появились жертвы. А я даже не знаю, что им ответвить. Я должен успеть поговорить с Моласаром до их прихода!
— Отец...
— Уходи!
Но Магда стояла и молча смотрела на него. Почему он с ней так разговаривает? Ей захотелось самой закричать на него или, на худой конец, расплакаться, лишь бы как-нибудь привести его в чувство. Но это было выше ее сил. Она не смела противоречить ему, особенно в присутствии Моласара. Он был ее отцом, и хотя она прекрасно понимала, что сейчас он неправ, ничего поделать с собой не могла.
Магда резко повернулась и мимо неподвижного Моласара шагнула в темный проем. Камень за ее спиной сразу закрылся, и она осталась в темноте совершенно одна. Девушка ощупала пояс и поняла, что потеряла где-то фонарь.
Теперь придется идти вниз в темноте. Конечно, можно еще вернуться к отцу и попросить у него лампу или свечу, но, поразмыслив немного, она решила не делать этого. Ей будет трудно выдержать еще одну встречу с ним. Отец обидел ее, оскорбил в самых искренних чувствах. Никогда раньше она не могла даже предположить, что он на такое способен. Какие-то изменения происходят в его душе. Он теряет уже способность понимать ее с полуслова, не чувствует, что у нее на сердце... А ведь раньше это было неотъемлемой частью их отношений. И вот сейчас он выгнал ее, будто она вообще была для него чужая. И даже не спросил, есть ли у нее фонарь!
Магда чуть не расплакалась от досады. Но нет, она ни за что не станет плакать. Но как же давит и гнетет это чувство полной беспомощности! И не только оно. Магда с горечью понимала, что ее в очередной раз жестоко предали.
Теперь ей не оставалось ничего другого, как подобру-поздорову убираться из замка. И очень медленно, на ощупь, девушка двинулась вниз по лестнице. Она ничего не видела перед собой, но твердо знала, что если будет все время держаться левой рукой за стену и осторожно делать шаг за шагом, стараясь не оступиться, то в конце концов окажется у подножия башни.
Через несколько минут спуска Магда приготовилась услышать из прохода в нижний подвал знакомый шаркающий звук. И она не ошиблась. Вскоре звуки действительно достигли ее ушей, но теперь они стали совсем Другие — громче и значительно ближе. Однако девушка продолжала спуск, и наконец левая рука соскользнула с камня. Она подошла к самой арке, и здесь звук усилился.
Это снова были чьи-то шаги, но уже явно не одной пары ног. Создавалось впечатление, будто где-то совсем рядом взад-вперед ходят сразу несколько таинственных тварей. От этого у Магды сразу пересохло во рту, и она испуганно сжалась. Это не крысы. Крысы не могут так тяжело ступать. Зловещий звук шел откуда-то слева. А справа она опять увидела вдалеке небольшое пятнышко света из пролома в верхнем подвале. Но слабенький отблеск далекой лампочки не освещал того места, откуда неслись эти леденящие душу звуки. Впрочем, Магда вовсе и не хотела увидеть тех, кто так настойчиво топчется в темноте.