— Ты трижды прав, патрикий! Мы лишь создадим видимость, что намерены разгромить варваров в устье реки, а на самом деле почти беспрепятственно пропустим их в море. Чем скорее уберутся они из провинции, тем меньше от них возможных неприятностей. Полководцы, именующие себя лучшими в империи, не смогли уничтожить флот варваров на море, власти провинции оказались не в состоянии защитить от них свои города, так почему за их ошибки должны нести ответственность мы с тобой? Разве это справедливо?
Вход в палатку распахнулся, в неё вошёл дежурный центурион.
— Патрикий, разреши доложить о выполнении задания. Ты хотел проверить, узнает ли человека, представившегося братом Кириллом, отец Пафнутий, спасшийся из одного из захваченных варварами на реке городов.
— Говори.
— Едва отец Пафнутий увидел брата Кирилла, он сразу приветствовал его по имени и бросился с радостью обнимать. Когда через время я снова навестил их в палатке, они уже пили вино и обсуждали свои злоключения. Кстати, отец Пафнутий утверждает, что где-то видел рыбака, спутника брата Кирилла, по всей видимости, у себя в храме либо в монастыре на острове. Так что, патрикий, брат Кирилл действительно тот, кем представился, и его сообщениям о Камышовой бухте можно верить.
— До завтрака отдохнёшь, затем станешь сообщать мне обо всём, что будет происходить у Лаврополя, — приказал Варда центуриону. — Как бы варвары ни попытались взять его сегодня штурмом.
Центурион вышел из палатки, и Варда обратился к Иоанну:
— Что думаешь предпринять?
— Покуда варвары будут заняты штурмом Лаврополя, отправлюсь к Камышовой бухте. Хотя сообщение брата Кирилла теперь не вызывает сомнений, хочу сам увидеть бухту и укрывшиеся в ней ладьи русов, чтобы на месте решить, как лучше их окружить и не допустить, чтобы из бухты смог улизнуть хоть один враг. Если разрешишь, патрикий, я хотел бы остаться в бухте и на ночь, чтобы лично наблюдать за прибытием туда обоза с добычей из Лаврополя.
— Хорошо, оставайся там, сколько сочтёшь нужным. Штурм города займёт несколько часов, и варвары никак не успеют до следующего утра его полностью разграбить и вывезти в Камышовую бухту всю добычу. Не сомневаюсь, что грабежи продолжатся и завтра, поэтому они вряд ли пойдут на прорыв в море раньше, чем переправят в бухту лавропольскую добычу целиком. Так что ты успеешь вовремя ко мне возвратиться, и мы окончательно решим, когда и как действовать. Будь осторожен, не вспугни варваров в бухте. Думаешь взять своим проводником рыбака, спутника брата Кирилла?
— Нет, — отрицательно качнул головой Иоанн. — Что толку от него, рыбака, впервые попавшего в бухту и не знающего в ней ни островков, на которых обосновались варвары, ни подходов к ним? В камышовых зарослях бухты отличная охота на пернатую дичь, поэтому я попрошу в проводники опытного охотничьего из ближайших к бухте вилл, которому хорошо известны те места. Но перед уходом в бухту обязательно побеседую с братом Кириллом и рыбаком.
— С Богом, доместик. Жду тебя завтра к обеду...
События наступившего дня развивались точно так, как предполагали Варда с Иоанном. Сразу после завтрака дежурный центурион сообщил, что к Лаврополю на ладьях прибыли варвары из всех ранее захваченных городов. Через три часа он известил, что враги под прикрытием лучников подтащили к городским стенам тараны и в двух местах принялись крушить их. Спустя два часа Варда узнал, что противник проломил таранами стены, пошёл на приступ и захватил обе пробитые в стенах бреши и расположенную между ними крепостную башню. А после обеда Варда получил сообщение, что варвары, подтянув к брешам свежие силы, двинулись на новый приступ и ворвались в город. И лишь перед заходом солнца пришло самое важное известие: от Лаврополя к острову проплыли тридцать шесть ладей, в двадцати из которых находилась захваченная в городе добыча, а в остальных перевозились лошади и мулы. Очевидно, что либо захваченной в Лаврополе добычи оказалось слишком много, либо варвары желали как можно быстрее переправить её в Камышовую бухту, увеличив число возов в обозах.
Утром следующего дня из Лаврополя к острову проследовал караван из двадцати ладей с добычей, ближе к полудню ещё одно из восемнадцати судов. А когда Варда собрался садиться за обеденный стол, в палатке появился доместик Иоанн. Покрытый с ног до головы пылью, в измазанной высохшей болотной жижей одежде, он уселся напротив патрикия, жадными глазами посмотрел на уставленный едой и питьём стол, судорожно проглотил слюну.