Они провели ночь, строя далекие планы на будущее, и то и дело тень раскаяния омрачала сердце Матильды. Не обращая внимания на грозу, они задержались в лесу допоздна. Пылая злобой, они наконец разошлись спать, но сон бежал от их очей.
Со всем буйством своего сумасбродного воображения Матильда рисовала себе стройную фигуру и выразительное лицо Верецци, в то время как Застроцци, игравший двойную роль, злобно предвкушал те муки, на которые будет обречен тот, кого она любила, и изменил свой план, ибо ему открылся более изощренный способ мести.
Матильда провела ночь без сна, в волнении: ее разум терзали противоречивые страсти, и вся ее душа готовилась к деяниям страшным и нечестивым. Когда она вышла к завтраку и встретилась с Застроцци, на его лице читалась твердая решимость отомстить.
— Меня почти бросает в дрожь, — воскликнула Матильда, — при мысли о пучине греха, в которую я готова броситься! Но все же ради Верецци — ах! Ради него я готова пожертвовать надеждами на вечное счастье. Как же сладостна мысль назвать его своим, и ни щепетильность, ни ложно понимаемый страх Божий не помешают мне завоевать его смелыми действиями. Нет. Я решилась, — продолжала Матильда, когда при воспоминаниях о его изящном образе ее душу с десятикратной силой охватила любовь.
— Я тоже решился, — сказал Застроцци. — Я решился отомстить, и моя жажда мести будет удовлетворена. Джулия умрет, а Верецци...
Застроцци замолчал, и его глаза вспыхнули как-то по-особенному, и Матильде показалось, что он хотел сказать куда больше. Она подняла взгляд — их глаза встретились.
На золотисто-бронзовых щеках Застроцци на миг вспыхнул румянец, но он быстро угас, и его лицо вновь приобрело обычное твердое и решительное выражение.
— Застроцци! — вскричала Матильда. — Если ты меня обманешь... попытаешься обмануть... Но нет, это невозможно. Прости, друг мой, я не то хотела сказать, мои мысли в смятении...
— Все хорошо, — свысока ответил ей Застроцци.
— Но ты простишь мне мое минутное невольное сомнение? — сказала Матильда, устремляя свой бесцветный взгляд на его лицо.
— Такие, как мы, не держат в голове пустые, ничего не значащие фразы, идущие не от души, ответил Застроцци, — и я прошу у тебя прощения, ибо мои двусмысленные выражения заставили тебя взволноваться. Поверь мне, Матильда, мы не оставим друг друга. Твоя цель — моя цель, глупо нам не доверять друг другу. Но простимся на время. Я должен поручить Бернардо отправиться в Пассау, чтобы купить лошадей.
Потянулись дневные часы. Оба нетерпеливо ждали возвращения Бернардо.
— Прощай, Матильда! — воскликнул Застроцци, садясь в седло купленного Бернардо коня, и пустился галопом по дороге в направлении Италии.
ГЛАВА V
Поглощенная единственной мыслью, преступная Матильда села в карету, ждавшую у крыльца, и приказала ехать в Пассау.
Ее разум, погрузившись в одинокие размышления, вернулся к предмету стремлений ее сердца — к Верецци.
Грудь ее сжигал страстный неугасимый огонь, и, думая о нем, она даже содрогалась от силы своей страсти.
«Он полюбит меня... он будет мой, мой навеки», — мысленно повторяла Матильда.
Стук колес экипажа графини ди Лаурентини эхом отдавался на улицах Пассау, пока она, очнувшись от грез, не обнаружила себя у своей цели. Она остановилась у своего городского дома прежде, чем успела разобраться со своими беспорядочными мыслями. Она вызвала Фердинанда, своего верного слугу, которому доверяла во всем.
— Фердинанд, — сказала она, — ты многим заслужил мою благодарность. У меня никогда не было повода упрекать тебя в неверности и невыполнении моих поручений. Припиши еще один долг к списку того, чем я и так обязана тебе. Найди мне графа Верецци в течение трех дней, и ты станешь мне лучшим другом.
Фердинанд поклонился и приготовился исполнить ее поручение. Прошли два дня, в течение которых Матильда не преминула сама провести расспросы даже в пригородах Пассау.
То снедаемый страхом, то охваченный надеждой, разум Матильды три дня находился в состоянии смятения и неустойчивости. Под вечер третьего дня, когда должен был вернуться Фердинанд, сердце Матильды, доведенной до крайнего нетерпения, представляло собой картину противоборства страстей. Она торопливо расхаживала по комнате.
Вошел слуга и объявил, что ужин подан.
— Вернулся ли Фердинанд? — поспешно осведомилась Матильда.
Слуга отрицательно покачал головой. Она глубоко вздохнула и потерла лоб.
В прихожей послышались шаги.