Стоило на рассвете Сян Луну открыть глаза, как он увидел Императора, уже успевшего собраться в путь, приготовив двух коней, и снарядившись в удобные для пути одежды, не менее богатые, чем его золотое ханьфу.
Сян Луну тоже подали новый комплект одежд, белоснежные и чистые. Сначала мужчина хотел отказаться, но потом узнал, что его старые одеяния выброшены. Пришлось принять подарок, дабы не отправляться в путь голышом.
Целитель давно не ездил на лошади, чаще предпочитая ходьбу. Потому иногда не мог управиться с большим конём, но Император помогал ему, лишь взгляду давая понять животному, чтоб то вело себя смирно. Ли Юнхэн оказался превосходным скакуном, так благородно восседая верхом, что оторвать взгляд казалось невозможным.
Некоторое время двое мужчин перекидывались лишь взглядами, каждый не решаясь заговорить. Сян Лун понимал: 13 лет — это слишком большой срок для того, чтобы даже самые близкие стали чужими. Несмотря на все попытки Императора делать вид словно пропасти между ними никогда не было – это не так. Целитель не мог поведать Ли Юнхэну о своих сердечных переживаниях и проблемах, повисшие на его шее словно виселица. Император так же явно хранил свои тайны, которые не мог открыть шисюну, боясь отпугнуть его.
Мужчины проехали на конях уже довольно долго, когда по пути им попался кленовый лес. Подняв голову и оглядевшись, Сян Лун увидел густые волны полей и яркое пламя кленов, отчего горный пейзаж становился особенно чарующим, прибавить к этому пьянящий свежий запах скошенной травы — и целитель, не сдержавшись, замер, любуясь красотой вокруг.
— Это напоминает мне былые времена, — неожиданно Ли Юнхэн решил прервать их мирную тишину, — Я помню тот день, когда шисюн вернулся в школу. Это стало лучшим днём в моей жизни… — красные кленовые листки вспорхнули из-за ветра, почти сливаясь с щеками мужчины, — Тогда шисюн предложил мне уйти с ним, но я был так взволнован, что не смог ответить ему. — только Сян Лун повернул голову, дабы посмотреть на собеседника, как его лицо уже стало холодным, — Затем всё закрутилось слишком быстро, и шисюн словно позабыл о своих словах, оставшись в школе…
— На то были свои причины. — кратко ответил мужчина. Всё же Ли Юнхэн так и не узнал от чего юноша остался в школе вопреки своему желанию покинуть её навсегда. Или же знал…
Хоть Сян Лун не желал вспоминать школьные дни, но они изменили его жизни и забыть о неё просто невозможно. Однако, до ушей целителя доходили слухи о беде, случившейся в школе Белого лотоса, и хоть он не хотел поднимать данную тему, но раз она зашла, то мужчина решил задать вопрос самому Императору.
— Скажи, что случилось с школой белого лотоса?
— Она была закрыта. — слишком быстро дал ответ Император Ли, всем видом показывая, как ему безразлично то место, где он провел свои детские и юношеские дни.
— Почему? — зная причину, Сян Лун всё же решил удостовериться в ней лично. Ли Юнхэн лишь улыбнулся на вопрос, потому мужчина все же уточнил, — Юнхэн, это ты убил учителя?
Весенний ветер подул пронзающим воздухом, но не на столько сильным, как взгляд Ли Юнхэна, посмотревшего на мужчину. Казалось Императору было очень противно вспоминать о данном человеке. Сян Лун так же не питал к Цян Шэнь тёплых чувств, но узнав о его смерти, мужчина всё же заволновался. Заволновался о его убийце.
— Его смерть была предрешена с того дня, как он пошёл на шисюна с мечом, — прикрыв веки, спокойно ответил мужчина, словно в убийстве заклинателя нет ничего такого.
Сян Лун дернул поводья, остановив лошадь. Ли Юнхэн проехал чуть дальше, прежде чем тоже приостановить движения своего коня. Некоторое время двое всадников молча стояли, а тишину нарушал лишь шелест листьев, да кони, не понявшие отчего путь приостановлен, а обстановка напряжена до предела.
— Что не так? Разве такой человек не заслужил смерти? — голос Ли Юнхэна звучал раздражённо и даже слишком злобно, — Я честно вызвал его на бой, в котором оказался сильней. Неужели из-за этого я плохой человек? — на этих словах Император повернул коня, теперь-то смотря на целителя.
— Юнхэн, неужели ты не знаешь, что жестокость порождает жестокость?
Вэй Лун покачал головой, хоть и зная – что у каждого свой путь, и не нужно учить людей жить своей жизнью, но всё же… За свои годы мужчина побывал в разных местах, видя множество людей и демонов, не понаслышке зная каково это - сойти с ума от разъедающей тебя ненависти и злобы.
— Поступая с учителем так же, как он поступил с нами, ты становишься не лучше него. —
Ли Юнхэн побледнел, словно никак не ожидал от него подобных слов.