Он старался открыть окошко бесшумно, но раздался громкий скрип. Отец Френсис увидел, как пьяный вздернул голову, следя за ним.
— Слушаю, сын мой, — сказал священник, четко выговаривая слова.
— Мне выходить на Кинг и Янг, — с упрямством повторил пьяный.
— Шел бы ты лучше домой, здесь тебе нечего делать.
— Эй, послушай, мне выходить на Кинг и Янг.
В исповедальне сильнее запахло виски. Отец Френсис быстро отодвинулся и прикрыл окошко. Вновь раздался скрежет, и вдруг его осенило:
— Выходи поживей, — сказал он с раздражением, — это Кинг и Янг. Ты что, хочешь проехать свою остановку?
— Спасибо, браток, — медленно сказал мужчина, с трудом вставая на ноги.
— Ну, выходи же, — тоном приказа сказал отец Френсис.
— Выхожу, выхожу, не подгоняй, — сказал человек, раздергивая занавески исповедальни и выходя в придел.
Отец Френсис откинулся на спинку стула и судорожно ухватился за кожаное сиденье. На него снизошло ощущение счастья, из головы улетучились все мысли. Вдруг он встал и вышел из исповедальни. Он стоял и смотрел, как по церкви, чуть-чуть пошатываясь, идет этот человек. Мужчины и женщины, сидевшие на скамьях, с любопытством следили за отцом Френсисом — уж не заболел ли он, в самом деле, ведь в течение получаса он три раза выходил из исповедальни. Он опять вернулся на свое место.
Сначала отец Френсис с удовольствием выслушивал исповеди, но потом им вновь овладело беспокойство. Ему следовало бы поступить иначе. В этой истории с пьяным он слишком далеко зашел, слишком многое себе позволил, ради собственного спокойствия унизился до лжи в стенах исповедальни.
За ужином отец Френсис мало разговаривал с другими священниками. Он предвидел, что будет плохо спать. Он будет лежать без сна, стараясь во всем разобраться. Сначала нужно будет разрешить собственные сомнения, а потом он, может быть, расскажет о случившемся епископу.