Снова она одернула себя: молчи! Не надо спорить с шефом, лучше молчать. Но с другой стороны, все равно это ничем не поможет, что уж теперь.
– Ты мне будешь лекцию читать о страховании? – огрызнулся шеф. – Риски бывают, и иногда приходится платить наследникам, но чтобы сразу столько за одну неделю… тем более сейчас, когда у всех кризис, все стараются экономить, и первым делом на страховке! Страховку сейчас считают чем-то необязательным!
Алена взяла следующий листок.
Требование от наследников Сергея Енакиева.
Енакиев – молодой человек, бизнесмен средней руки. Он оформлял у них в офисе обычную автомобильную страховку, и Алена уговорила его дополнительно застраховать самого себя от несчастного случая. Долго убеждала, что лечение после аварии может вылиться в круглую сумму плюс еще временная нетрудоспособность.
Опять же шеф хвалил ее на весь офис, внушал остальным сотрудникам:
– Учитесь у Кортневой! Если человек пришел к нам, его нужно раскрутить по максимуму. Он должен уйти от нас застрахованным на все случаи жизни. И смерти, – добавил шеф с типичным цинизмом бывалого страховщика.
И вот, пожалуйста, Енакиев попал в аварию, разбил машину и сам погиб.
А теперь страховая компания должна выплатить его наследникам огромную сумму.
И все это на одной неделе!
– Ознакомилась? – мрачно осведомился шеф. – И что я после этого должен с тобой делать?
Алена промолчала. Что она могла сказать, что сделать? Всегда так: пока дела идут хорошо – хозяин снимает все сливки, а когда что-то не ладится – подчиненные виноваты. Но в данном случае все и правда ужасно, и ничего она не может изменить.
– В общем, собирай вещи, – подвел итог шеф. – Больше ты в моей фирме не работаешь. Надеюсь, это послужит уроком если не тебе, то остальным.
Хоть Алена и подозревала нечто подобное, слова шефа повергли ее в шок, как будто обухом по голове получила.
– Как? – спросила она. – Вы хотите сказать?..
– Ты прекрасно поняла, что я хочу сказать. – шеф отвернулся. – Все, разговор окончен, прошу покинуть мой кабинет!
И это его «прошу покинуть» окончательно добило Алену. Она встала, выпрямила спину и вышла, не сказав ни слова. Тут уж какие слова ни скажи – все впустую.
Катька Веселова взглянула на нее и все поняла. А может, уже знала: секретарши ведь всегда все знают заранее.
– Уволил? – ахнула она, причем в голосе не было ни капли злорадства.
Катька была девкой невредной, все это признавали. Алена в ответ только рукой махнула, чтобы слезы не прорвались.
Она выскочила в коридор и устремилась к туалету, где, к счастью, никого не было.
Закрылась на задвижку и с опаской взглянула на себя в зеркале. Так и есть, жуткая личность с выпученными глазами и всклокоченными волосами. Помада на губах размазана, сами губы дрожат. А ну-ка, немедленно взять себя в руки. Не хватало еще разреветься здесь и потом выйти с красными глазами и распухшим носом. Стыд какой, как в детском саду!
Она потом будет думать, что делать. Сейчас главное – не показать, как она расстроена. Да что там расстроена, она просто не в себе. Шеф нанес ей удар под дых!
Она закрыла глаза и начала глубоко, медленно дышать: вдох-выдох, снова вдох-выдох. И считать. Обычно такая практика помогала и на десятом вдохе она успокаивалась. На этот раз понадобилось досчитать до тридцати.
Алена открыла глаза и придирчиво изучила себя в зеркале. Вид не то чтобы приличный, но на люди показаться можно. Ничего, она выдержит. Не может не выдержать, у нее ведь есть характер.
Она вышла из туалета и направилась к своему рабочему месту. За время ее отсутствия Катька Веселова, надо думать, успела сообщить новость всем, нечего и удивляться, что встретили Алену гробовым молчанием.
Алена старалась держать лицо, а на сочувственные взгляды сотрудников отвечала мужественной улыбкой: где, мол, наша не пропадала.
За сочувствием бывших сослуживцев отчетливо угадывался страх – каждый прикидывал, не станет ли он следующим. Никто к ней так и не подошел, словно они боялись заразиться, словно она чумная.
Алена сложила мелочи из ящиков рабочего стола в коробку из-под принтера. Гоша Селезнев стряхнул оцепенение и предложил донести эту коробку до машины, но при этом опасливо покосился на кабинет шефа. Гошка был лентяй и балбес, по договорам вечно на последнем месте, шеф держал его только потому, что Гошка приходился ему дальним родственником. Страховщиком Гоша был никаким, зато понимал в компьютерах и никогда не отказывался наладить и починить.
К Алене Гошка, по его собственному выражению, неровно дышал. Это выражалось в том, что он угощал ее жевательной резинкой и приносил кофе, заваренный по его собственному рецепту. Кофе был отвратительный, но Алена молчала, чтобы не обижать человека понапрасну.