- В Грейторне безопасно, - сказала леди Мэтьюс. - Полно воров, но мы можем позаботиться о вас.
- Здесь я в безопасности, леди Мэтьюс. Вы заметили широколицего человека, который слоняется у входа на улице?
- Там был человек, - призналась леди Мэтьюс. - Он напомнил мне о свадьбах. Вы понимаете. Детектив, который охраняет подарки. Такой трогательный. Легко узнаваемый. Они должны чувствовать себя у всех на виду.
Ширли улыбнулась.
- Да. Так вот я - подарок. Он следит за мной. Ваш племянник прислал его сюда.
- Так на него похоже! - вздохнула леди Мэтьюс. - Очень смущает, но, возможно, так и надо. Я скажу ему, чтобы он пришел повидать вас. Этот бедняга ходит за вами весь день? Я чувствую, что мне следует дать ему булочку, или пенни, или еще что-нибудь.
- Весь день, - сказала Ширли. - Есть еще один, который сменяет его. Так что, вы видите, я в полной безопасности, если... если возникнут какие-то сложности. - Она взглянула в сторону двери. В комнату отдыха входила Филисити.
- С секретами покончено? - спросила Филисити безобидно.
- Никаких секретов, дорогая, - сказала леди Мэтьюс, вставая. - Ширли не поедет в Грейторн. Ужасно упрямая. В любое время, дорогая?
Ширли поняла этот загадочный вопрос.
- Да. И вот еще что. Сегодня днем я собираюсь пойти в Айви коттедж. Надо закончить с упаковкой вещей и все приготовить, чтобы освободить коттедж. Поэтому, если меня не будет здесь, я буду там.
- Очень хорошо, я не забуду, - сказала леди Мэтьюс. - Ты купила масло, дорогая? Что мы будем с ним делать? - Она направилась к выходу, бормоча:
- Ириски или что другое. Почему я не сказала "апельсины"?
В особняке Нортон они сразу обратили внимание, что Джоан бледна и напугана. Коркрэн вполне наслаждался ролью защитника и объявил, что увозит ее к своим родственникам. Леди Мэтьюс это показалось прекрасной идеей. Девушка явно была в нервном возбуждении, и даже ее сводный брат - человек мало проницательный - был согласен с тем, что она выглядит нездорово и что ей стоит на время уехать из поместья. Он тоже намерен уехать отдохнуть, как только все прояснится.
Джоан не хотела возвращаться в особняк. Она не сможет выдержать здесь и дня, а ее отвращение к дому настолько велико, что она готова вообще не выходить замуж, чем идти под венец из этого ненавистного дома, о чем она заявила почти истеричным тоном.
Воспользовавшись моментом, ее жених предложил устроить бракосочетание в городе и даже выступил за то, чтобы провести его в бюро регистрации браков.
Джоан готова была согласиться на что угодно, но Фонтейн вмешался. Он согласен устроить бракосочетание в городе, но это должна быть торжественная церемония. В конце концов, приглашено много гостей, и не может быть никаких оправданий, чтобы праздновать такое событие украдкой. Разве леди Мэтьюс с ним не согласна?
Леди Мэтьюс согласилась. Она думает, что Джоан будет чувствовать себя совсем по-другому, когда покинет особняк и перестанет слышать разговоры об убийствах.
- И все таки, - сказала Филисити тоном неугомонного ребенка, - здесь никогда не было так увлекательно, как сейчас. Будет ужасно скучно, когда все закончится. Ведь только подумайте, что случилось за последние две недели! Три смерти, два ограбления. Я считаю, что это просто замечательно!
- Ограбления? Кого ограбили? - спросил Фонтейн.
- Нас, только ничего не взяли. Это было настоящее зрелище.
- Нам надо ехать, - сказала леди Мэтьюс. - Хамфри не любит, когда с ленчем запаздывают.
- Но я ничего не слышал об этом! - воскликнул Фонтейн. - Когда это произошло?
- О, первое произошло в тот день, когда папа и я приезжали к вам, чтобы поговорить о браконьерах, и он взял у вас эту... - Она поймала взгляд матери и, покраснев, замолчала.
- Взял у меня книгу? - сказал Фонтейн. - Помню. Он уже готов взять следующие тома? Разве он не говорил, что есть еще тома?
Филисити посмотрела на него.
- Вот что, - медленно проговорила она. - Это вы посылали за книгой или... или Коллинз приходил по собственной инициативе?
На минуту воцарилось молчание.
- Посылал за книгой? - повторил Фонтейн. - Коллинз?
- Я так и думала, что в этом есть что-то странное! - воскликнула Филисити. - Папе это страшно не понравилось. Коллинз пришел и сказал, что вы попросили его взять книгу назад. Вы просили?
- Нет, - сказал Фонтейн. - Конечно, нет! Он так и сказал, что я его послал? И ваш отец отдал ему книгу?
- Ну да, естественно. В ней что-то было спрятано, да?
- Дорогая, это смешно, - сказала леди Мэтьюс. - Уверена, это просто недоразумение.
- Но, мама, разве ты не понимаешь? Это очень важно! Только я совершенно уверена, что в книге ничего не было, потому что мы ее просматривали, разве не помнишь, после ограбления? И папа, должно быть, заметил это еще раньше, потому что он читал ее.
Она насупила брови, озадаченно обдумывая что-то. Улыбка исчезла с лица Фонтейна, глаза вперились в нее. Он сказал:
- Ничего не понимаю. Я, конечно, очень огорчен, что воспользовались моим именем для такого дела. Представляю, что подумал ваш отец.
- Ну, он был немного раздосадован, - согласилась Филисити. - Мистер Фонтейн, как вы думаете, мы близки к разгадке? Действительно ли в книге что-то было?
- Если что-то и было, то я не имею ни малейшего представления об этом, - сказал Фонтейн. Он отвернулся и взял сигарету из коробки, лежавшей на столе. - Мне кажется, что это, скорее, навязчивая идея.
Филисити не была удовлетворена его ответом.
- Но кража со взломом? Библиотека, папин кабинет и гостиная. Там все было перевернуто вверх дном. Но столовую не тронули и ничего не взяли. Я уверена, Коллинз думал, что там что-то есть, понимаете? Должно быть, он ошибся книгой. Представляю, как он был раздосадован! Папа ничего в книге не обнаружил и не выпускал ее из рук почти все время, если не считать десяти минут, когда он забыл ее в "Голове кабана", где мы встречались с Ширли.
Мягким голосом леди Мэтьюс вмешалась:
- Дорогая, какое живое воображение. Но мы действительно должны уходить. Прошу вас, не огорчайтесь, мистер Фонтейн. Простое недоразумение. Я передам мужу.
- Пожалуйста, будьте так любезны, - сказал он. - Я так... расстроен. Лучше бы этого не случилось.
Он, казалось, был огорчен больше, чем случай того заслуживал, и дал волю своим чувствам, грубо закричав вошедшему дворецкому, что ему тут надо.