57. Храню много всяких мелочей, напоминающих мне о важных событиях.
58. Никогда не напивалась до отключки. Это для меня табу.
59. Мне легче общаться с лицами противоположного пола.
60. Почти всегда нахожусь в мужской компании.
61. Я консервативный человек, мне непросто менять что-либо. Люблю старые потертые джинсы и старые книги.
62. Никогда не прощаю обмана и предательства.
63. Почти всегда собираю вещи за день до отъезда, по-другому не могу.
64. Очень люблю гулять в одиночестве.
65. Однажды почти переборола зависимость от Интернета.
66. Люблю жечь свечи и ароматические палочки.
67. Ненавижу свой голос. Он ужасен. И по телефону и на видео и в реале.
68. Люблю смотреть фильмы в кинотеатрах.
69. Я не такая, какой меня почему-то хотят видеть.
70. Ну и что? Кто-то осилил всю эту фигню?:-)
Конец анкеты
3. Феликс
Знал я Валерия Таранкова давно, еще со студенческих времен. Он приходился дальним родственником какому-то крупному политическому деятелю советской эпохи и имел обширнейшие знакомства в самых разных кругах. Но так уж вышло, что к концу учебы он остался полным сиротой, что его, впрочем, не сильно озаботило. Широкие связи и контакты, огромная квартира на Кутузовском проспекте, дача по Северной дороге и кое-что еще обещали ему неплохую жизнь и обеспеченное будущее.
В ту пору, когда мы вместе учились, наши пути пересекались нечасто — он, как представитель «золотой молодежи», любил шумные пьяные вечеринки, переходящие в утренники, с дикой музыкой, большим количеством веселых девочек, хороших мальчиков и с беспредельным числом всяческих излишеств. Я же от всего этого быстро уставал, а после одного случая, когда ранним утром мне пришлось в одном только купальном халате и пляжных шлепках идти от улицы Бакинских комиссаров до Симферопольского бульвара, совсем отпал от этой компании.
После защиты диплома мы совсем не виделись лет десять, как вдруг от него пришло электронное письмо. Как он на меня вышел — осталось без ответа, ибо я не доставил себе труда кому-нибудь задать этот вопрос. Ко мне обращались по имени-отчеству и просили зайти в вестибюль одной полузакрытой больницы на Ленинском проспекте. С паспортом или удостоверением личности. Немало подивившись такому приглашению, я отправился по указанному адресу. Верх взяло любопытство — с чего бы это я там кому-то вдруг понадобился?
Своего приятеля я поначалу просто не узнал — выглядел он ужасно. В свои тридцать с небольшим лет, он имел облик глубокого старика. Волосы полностью выпали, кожа пожелтела и высохла, морщины глубоко избороздили лицо, а руки сделались худыми и дряблыми. Общее впечатление дряхлости дополнял спортивный костюм, висевший мешком, и огромный живот.
— Что, страшный я стал? — спросил меня Валерий после скупых обоюдных приветствий, — ничего, не так долго еще.
— Ты выписываешься? — глупо спросил я, — когда?
— Выписываешься… — нехорошо усмехнулся он, — тут сами выписывают. Скоро я вообще покину этот мир, но у меня к тебе дело.
— Ну, зачем ты так…
— Перестань! Мне это не надо, а тебе и подавно. У меня — лимфосаркоматоз. Это не лечится, и хватит терять время — до осени проживу, а там уж как Бог даст. Слушай! Вот тебе мое завещание, — он протянул запечатанный конверт, — там еще записка для тебя. Это — заверенная копия, оригинал в другом месте. Проследи, чтобы все было сделано так, как я того хочу. Денег у меня уже нет, вся собственность тоже теперь не моя, и больше за душой ничего не осталось. Нужно только выполнить некоторые обязательные формальности, и я очень хочу быть уверенным, что ты это сделаешь. Так как? На тебя можно рассчитывать?
Что тут было ответить? Ну, естественно, что я согласился.
— Слушай меня, — вполне серьезно сказал мой приятель. — Ты что-нибудь знаешь про ведьм, колдовство, и разные темные учения? Про эзотерику слыхал?
— В смысле, темные учения? — не понял я, стараясь собраться с мыслями. — Ты чего имеешь в виду?
— То самое. Мистикой в разных видах не увлекался? С ведьмами, колдунами не знаком? Про каббалу знаешь?
— Да нет вроде, — удивился я. — Читал только Гоголя, Булгакова и разнообразную фантастику в крупных дозах. Фильмы какие-то смотрел. Вообще-то я настроен сугубо практически. Моя работа с компьютерами приучает к материализму, четкости формулировок и конкретности действий. А что? Что еще за ведьмы?
— Да ничего. Забудь пока. Это очень хорошо, что ты реалист-материалист, значит, я в тебе не ошибся. Тебе пригодится потом. И еще одно. Оставь свои электронные координаты, ты же будешь в отпуске через месяц?