- Кого? Кто такие …умии?
- Старые такие, мертвые.
- Как вы можете думать о таком? Брр-р... А вот когда я была маленькой, думала о том, как удачно выйти замуж, нарожать детей, видеть своими слепыми глазами маленьких, семенящих короткими ножками внуков, и, хотя бы одного, малюсенького правнучка. Смотришь, и сердце в пляс идёт. Что может быть лучше детей, их улыбки, измазанных пухлых щечек в темном вишневом варенье, виляющего памперса из-за угла и сна, он такой крепкий, где угодно - присел, обнял ласкового щенка, завалился и уснул с мохнатым другом. Смотришь, и оторваться не можешь: два малыша в обнимку, на пыльных половицах, пропитанных мебельным лаком. Мало кто знает, что видит он, но даже во сне улыбка не покидает его... Ладно уж, маленькие вы мои, бегом мыть руки и за стол. Пирог только после супа.
И сломя голову, слыша последние слова только издали, мы бежали в ванну, дружно мылили руки и смывали грязь холодной струей. Забыв вытереть руки, настолько хотелось за стол, бежали на кухню.
- Баба-бабушка!
- Чего, мои хорошие? - глаза выглянули из-под очков.
- Прости нас! - громкий хор ещё долго сотрясал стены.
- Я не обижаюсь, внучатки мои. А ну-ка, налегайте, для вас старалась мои непоседы.
Но мы уже сидели и быстро махали деревянными ложками.
- А молитва?! Как без неё?!
Стук прекращался на время мерного чтения голосом и вновь возвышался над столом.
Наевшись досыта с сонными глазами брели по комнатам, стараясь не уснуть в коридоре, а там, кто куда упадет, отключались под солнечным зноем...
Никогда не понимали, как так она может, целыми днями, не отходя от плиты, стряпать вкусную еду, ложиться обессиленной на кровать и после, рано-рано утром кормить все хозяйство, готовить для нас завтрак; как только сами начнём звать её, берется за обед, ужин, при этом, постоянно сидя на дряхлом стульчаке со стреноженными ножками верёвкой...
Утром, как обычно, вкусная роса и тёплое одеяло.
- Кто оденется быстрее всех, получит на одну конфетку больше...
Так не хотелось вставать с кровати, одергивать ощущение уюта, обувать тапки и сонно шлепать на кухню, но иначе никак.
Всё вовремя всегда прибегают, садятся за стол и начинают уплетать глазунью с жареным мясом, укропом, запивая кружкой прохладного молока и горстью сливочного печенья.
Постоянно, как так только поднималось солнце, мы бегали смотреть как падает луна, исчезают последние звезды и вырезанный сумрак тенью осязает на улицах. Деревня проснулась, петух Петька во всю орал, а мы бежали вперёд, искали глазами знакомые тропы, палками тыкали, показывали острые пули, зелёные деньги-листья, но в конце исход один - прыжок со скользкого откос в травы в тёплую речку, барахтанье, взлетающие брызги воды, удары ладонью о ровный слой воды; все маленькие "Посейдоны" и классные рыбаки.
- Да, точно... А помнишь как рыбачили? Вот я не особо.
- Конечно, а как иначе... Выкапывали червей из укромного нашего места, определённого нами под старой зимней куртке, в которой поселилась моль, вешали на крючок и бросали в воду - давно не пробовали жареной рыбки. Долго сидели, ждали, пока все же не клюнет, когда дернется поплавок, и надо будет сразу же подсекать, дабы не упустить... Как только поймаешь, сразу сердце радуется, хочется ещё больше, а потом бежать домой и кричать: "Поймал рыбу, она такая большая, и сам я взрослый!" Раскрасневшаяся бабушка застенчиво и счастливо улыбается, а ты бежишь навстречу, даришь скользкий мокрый подарок и громко целуешь в щеку, затем обнимаешь и бежишь дальше, а она дальше стоит и улыбка не сходит с губ.
- Да... Те самые золотые времена. Но самое прелестное это первая любовь.
- Для кого как: не все же потом женятся как ты.
- Согласен, лучше моей Деллы никого не было.
- А ощущения? Запомнил?
- Разумеется...
После обычного дня с тобой шёл домой, пинал щебенку под ногами, сплевывал чёрную шелуху семечек и пытался глазами отыскать скамейку, дабы хоть на малейшую секунду присесть. Нашёл одну из немногих, а на ней была она... Честно, тогда временами жутко боялся садиться с кем-то незнакомым на лавочку, тем более девушкой, но стопы, очень тяжелые, тормозили и без того медленный шаг, из-за чего все же присел с краю. Ветра не было, лишь только гул машин, оранжевые фары в темноте и тихое всхлипывание...