- Сварщик. Мне почти тридцать и я не женат. Есть сын.
- Статья?
- 33 УК РФ п., пособничество.
- Ты, Андрюх, имей в виду, за «лажу» на зоне спрашивают по другому, - предупредил.
- Врать и не договаривать это разные понятия.
- Как и вводить в заблуждение оппонента. А так неплохо выкрутился, значит, находчивый, - собеседник ухмыляется. - Так какая статья?
- Хранение и сбыт наркотиков.
-Ширик, - не спросил, а констатировал.
- С чего вдруг?
- Вас просекаешь, как только порог колонии переступаете.
- Бывший.
- Бывших, мой хороший, не бывает. Ты теперь все равно зависимый, да и был всю жизнь. Неважно отчего - наркота, люди, обстоятельство, мнение. Это жизнь. Тебя ведут, а ты идешь, следуешь. И не отступить. Это не привычка. Это твоя сущность.
Работать на высоте без страховки не вариант, да и мы не в цирке. Я и еще трое парней цепляемся за жизнь. Сейчас хочется ухмыляться. Нет, не над ними, над собой. Этим есть за что держаться, а мне.... Мне вот как-то не совсем.
Лешка.... Почти взрослый сын. «Балбес» тринадцати лет от роду. Вы не делайте поспешных выводов. Я любя. Я этого пацана, наверное, даже больше, чем себя люблю, больше жизни, только есть одна весомая оговорка - я любить не умею. Как-то при былой жизни не довелось научиться.
- Мама Лена, мама Лена!!! Пожалуйста, не уезжай! Пожалуйста!!! Не бросай меня!!! Мама!!! Пожалуйста!!! Не оставляй меня с ним!!!!
Она стояла в дверях нашей квартиры - «развалюхи», с ремонтом, который был сделан много лет назад, и молчала, эта полноватая женщина со стрижкой под «мальчика», в глазах которой стояли «застывшие слезы».
- Что, сученыш?! Под юбку побежал прятаться? Ты не бойся, сынок, папка тебя не бросит. Папка тебя никогда не бросит. Папка тебя любит. А эта «шалава» пусть отсюда проваливает! Потаскуха!!! Ты? Что думаешь, Ленок? А? Ты кому-то нужна? Да где найдешь такого смелого?! Это я тебя, суку подобрал! Я! Я тебя из «дерьма» вытащил! А ты...
- Ты меня в него Валера и затолкал.
И она ушла, громко хлопнув дверью, держа в руках авоську со своими вещами, коих было небольшое количество.
Обеденный перерыв намечался в скором времени. На часах почти 13:00. Пора. Потихоньку спускаемся вниз. Умываться и в столовку.
Даже сейчас моя жизнь похожа на отголосок прошлого, будто в тюрьме, не хватает «той самой» форменной одежды и надзирателя. Но это всего лишь отголосок, потому что сама жизнь - нынешняя, сегодняшняя далека от того, чем выпачкался по самый не хочу. Однако от этого не убежишь. Это было, есть и будет и останется после меня. И снова ухмылка. Такова жизнь... Сам ее испоганил, сам так захотел, сам выбрал и не включил во время в своей голове рубильник с функцией «мозг умеет думать».
- Андрюх, пошли к нам! - кричит Михич.
Этот мужичок заводила в нашей бригаде. Киваю ему в ответ и направляюсь к его столу.
Свист. Громкий яркий. На всю столовку.
- Э, Меркул, - окликает один из любителей провоцировать, или выражаясь современным молодежным сленгом «троллить», Толя Шприц. - Говорят за тебя сверху приходили просить. Ты случаем не стукачек?
Кидаю в его сторону уставший взгляд. Усталость, блять, ебучая усталость и апатия возвращаются именно в этот момент, а еще ощущение неконтролируемой злости. Разворачиваюсь к любопытному. Желание подойти ближе и начистить ебало зашкаливает, но что-то разумное позволяет удержать себя в руках и оглядеться. Это всего лишь легкая тяга к почти забытой привычке, это она заставляет отключать мозг и вестись на подобные выступления.
- Ботало прикрой, Шприц. И фильтруй базар, пока перо под ребро не загнали, - отвечаю сухо, разворачиваюсь и иду на свое место.
- Вот гражданин начальник, угроза жизни статья п. Занесите это в личное дело осужденного Меркулова, пожалуйста, а то по удо выпустят.
- Не очкуй, осужденный Голов, по его статье удо не причитается.
Вахта. Так я живу. Так я работаю, вот уже почти год. Две недели дома у себя в городке, две недели здесь в столице нашей малой Родины. И восемьдесят косарей в кармане. Можно копить, можно тратить, а можно пускать по ветру, безцельно, как это делаю я. Конечно, не забывая о мелком. Так зову Леху.
С мужиками здесь тоже умудряемся «отдыхать», ведь многие бегут на эту работу, чтобы отдохнуть от своих ненавистных баб, так они величают жен. И мы кутим. Вот так вечерком за рюмкой беленькой накатываем потихоньку до беспамятства, а там как пойдет. Кого-то тянет на приключения, и умудряются еще к какой-нибудь бабе завалить или подраться, но таких, здесь, не особо чтут, предупреждение, а там при повторе косяка увольнение. До нашего непосредственного начальства все доносят, кто выяснять не пробовал, не мои проблемы....