У моих девочек отпали домашние хлопоты. И те две недели, что жил дома, занимался хозяйством: постирать, погладить, приготовить, помыть посуду. - Ты нас балуешь, - улыбаясь, как-то «выдала» Оксана. На что просто пожал плечами, добавив: - Мне не сложно. И потом это хоть какое-то занятие, чем бездумно проживать жизнь, да и, действительно, не сложно. Тем более это малая часть из того, что мог сделать для них. А они достойны большего. Жизнь казалось бы, шла по накатанной- дом, семья и пиво украдкой. Если бы не периодически проявляющаяся тоска по прошлому беззаботному укладу и жизни без проблем, жизни, в которой нет смысла. И вот в такие моменты хотелось орать благих матом как тогда, когда в моей судьбе не было Оксаны..... Выворачивало к хрена, било мелкой дрожью и хотелось шавкой подзаборной стать обратно, отступиться, опуститься на то самое дно и больше не возвращаться, ведь так проще: быть никем и ничем, или же не быть вообще. В один из таких дней взял и ушел из дома. Шел неизвестно куда, шел бездумно, не обращая внимание на дорогу и прохожих. Было по хрен. Лишь бы идти, тупо идти и не останавливаться. Изнутри всё выворачивало и шептало: «Быстрей, быстрей..». Пока вдруг не понял, что начало темнеть. И будто кто-то в этот самый момент по темечку чем-то твердым приложился. На душе стало не спокойно и это больше не глупое желание бесцельно бежать, это тревога. Скупая, но постепенно набирающая обороты и доводящая до исступления, словно что-то случилось или случиться, что-то не хорошее, то, из-за чего лично потом буду себя изводить, если немедленно не поспешу. И бегу, реально бегу, задыхаясь с непривычки, но останавливаться нельзя. Ни в коем случае. Городок небольшой и, вот уже через полчаса стою у нашей многоэтажки, стараясь перевести дыхание, как можно быстрее. Получается не сразу, но для закрепления результата тянусь в правый нагрудный карман за когда-то забытой пачкой сигарет. Подкуриваю, нарочито медленно делаю первую тяжку, растягивая еще один вид яда по венам и успокаивая без того непослушное сердце. А ведь нужно спешить. Чувство тревоги, сука не отпустило. Поднимаю глаза на нашу квартиру. Свет горит везде. И это не нормально, потому что это несвойственно экономным хозяюшкам. Еще одно глубокая тяжко, чтоб до упора только едкий дым. Вдох- выдох. Сигарета, еще дымящаяся, в урну. И я, переведя дыхание, тороплюсь. Дверь не закрыта. Приоткрыла, а с кухни доносятся незнакомый мужской голос. Этот кто-то кричит на мою Оксану, что-то пытается доказать. Становлюсь тенью, не хочу быть замеченным, поэтому как-то тише, без лишнего шума На звуки скандала. Оксана раскраснелась, стоит облокотившись на подоконник и смотрит в пол, еще чуть-чуть и расплачется. А спиной ко мне стоит тот самый орущий неизвестный. Именно неизвестный, потому что мужиком назвать того, кто повышает голос на женщину, как-то язык не поворачивается.
15(1)
Он в черной кожаной куртке и головном уборе, но это не то, что бросается в глаза. Его обувь. Грязная обувь - кроссовки с неочищенной подошвой протопали на кристально чистую кухню. Это как плевок из прошлого, в котором отпечатались подошвы с частицами глины. - Это же и моя жилплощадь! А ты сюда, соседи говорят, какого-то кабеля притащила! Я тебе хату сдаю, чтоб ты сюда мужиков водила?! Притон устраивала?! - Послушай, Жень. Ну, зачем ты все это устраиваешь? к чему? Мы с тобой давно не семья. У тебя своя жизнь, у меня своя. - Ага, своя у нее. На моей территории. - Женя, - Она не выдерживает, поднимает глаза на собеседника. - Я уже давно тебе никто и, во-первых, никто не давал тебе такого права разговаривать со мной подобным образом, а во-вторых, я плачу тебе арендную плату, причем не за долю, а как за полноценную двушку, будто ты хозяин всей территории. Ты связь улавливаешь? У нас был уговор. А сейчас покинь квартиру. Не хватало, чтобы Сашка пришла и увидела очередную мерзость со стороны родного отца. - А она, этого, мужика твоего, тоже папой зовет? Или как? - Чтобы предъявлять такие претензии нужно быть папой, а не его жалким подобием, что участие принимал только в зачатии. Молча слушаю. Стараюсь не вмешиваться в диалог двух людей с общим прошлым о котором мне ничего неизвестно. Я, пока, сторонний наблюдатель. - Ах ты, сука! И вот здесь точка, поставленная в моем терпения, сгорает безответно. Это существо замахивается на женщину. Это существо, не мужик, желает ударить мою Оксану. Выхожу из тени, хватают за запястье взметнувшуюся руку и крепко сжимаю. Злость херачит по венам. Вот всплеск адреналина и средство против апатии. Понимаю, сдавить чуть сильнее и сломаю кости. Но останавливает Оксана, она перепугана не на шутку. И лишь когда улавливаю ее спокойствие и вижу, что больше не жмуриться и расслабила тело после того, как сгруппировалась в ожидании удара, ослабляю хватку. - Больно, блядь, - шипит бывший. - А нехер руки распускать. Женя поворачивает голову в мою сторону и тщательно разглядывает лицо. - Слышь, Ксюха, ты где это убожество откопала. Совсем с головой не в ладах? - Женя, - она чуть повышает голос. - Имей совесть. Это убожество в разы лучше тебя не убогого. А теперь, давай домой? Я все еще держу его руку за спиной, так надежнее - Ну, что? Домой? Проводить? Евгений недовольно морщится, но все же дает свое вне гласное согласие. - Я провожу, - кидаю Оксане и увожу этого из квартиры. В дверях на выходе встречаем Сашку. - О, пап, че приходил? Мама вроде аренду тебе еще на той неделе перевела. Здрасьте, дядя Андрей, - а это уже мне. - Тебя повидать. Да вот новый папка что-то не рад. Саня каменеет. Мне становится не по себе. Вот это вывернул, уебок. А девчонка смотрит на него, отца своего, взглядом полным надежды, потому что каким бы плохим не был родитель, он всегда будет самым лучшим. Стоит недолго, резко бросается с места в дом, с полными глазами слез. Этот горе-отец не заметил даже, не попытался кинуться следом за девчушкой, лишь хмыкнул, а мне захотелось ему хорошенько вмазать, да, боюсь, не поймет, мусоров вызовет. - Ну, все, все, - бурчит Евгений. - Руки свои прибери. Я пошел. - Еще раз, - шепчу ему на ухо, - хоть пальцем тронешь Оксану или Сашу, закопаю. И, наконец, разжимаю пальцы, выпуская из своей цепкой хватки этого недочеловека. ****** Меня все еще не отпустило. Уж кого-кого ожидала увидеть на пороге собственного дома, ну никак не Женьку. Бывшего, который ни с того, ни с сего решил «качать права», причем не только на собственность, но и будто все также имея право на меня и на нашу дочь. Да, он официально отец, а по факту никто. А еще хотелось разреветься, столько лет уже не живем, а все перед ним, как девочка отчитываюсь: где была? Когда пришла? А перед Андреем как нехорошо получилось? Это ведь не его проблемы, а только наши, мои. Саше это все ни к чему. Итак, отец не путевый, еще и на разборки смотреть. Понимаю, что нужно взять себя в руки, успокоиться. Трясущимися руками набираю в чайник воды, ставлю, включаю и все же иду к окну, чтобы уставиться на растущие за оным деревья. Надо же, люди березы когда-то давно во дворе посадили, а они теперь глаз радуют... . Да, мыслить ни о чем, лучше, чем заплакать. А я так сильно хочу разреветься, потому что устала. Так сильно устала. Сначала Андрей потерялся, потом Женя пришел со своими нравоучениями. Господи, дай сил чтоб не сдаться! - Мам, ты чего? Сашка... . Залетела дочка в квартиру, а тут я носом шмыгаю. Стараюсь украдкой вытереть просочившиеся слезы. Лишь бы не видела, лишь бы не поняла. - Это из-за него, да? Из-за папки? Мам. Мамочка. Она подбегает ко мне и прижимается так крепко, как только может. - Я ему в следующий раз все скажу. Слышишь? Все. А я, дура, поверила: ко мне он пришел... . И Саша разревелась. Мне оставалась только гладить ее волосы и напевать на ушко колыбельную, как в детстве. Да, никогда не думала, что у меня будет так. Андрей вернулся на заметно. Замер в темноте коридора и внимательно на нас смотрел . Может быть, думал зачем мы ему такие проблемные, а может, все еще был там откуда пришел. Однако уловила едва заметное «Прости», сорвавшееся с его губ. Кивнула в ответ и переключилась на хлюпающую носом Сашу. ***** Она говорила. Слишком много говорила, когда лежала на моей груди. А я внимательно слушал эту исповедь о прошлом, гладил ее плечи и, в итоге, переплел наши пальцы. Хочу, чтобы она чувствовала мою поддержку. - Наверное, это все не нужно тебе. Да и неправильно это: рассказывать о бывшем при наличии настоящего.... И замолчала, ожидая моей реакции. - К прошлому не ревнуют, тем более к такому. Говори, я же непросто тот, кто тебя трахает. И коснулся губами ее макушки.