Раньше бы сказал, что это время, время вахты, как в тумане, ведь постоянная доза спиртного было мое рабочее состояние. Сейчас я словно в легком коматозе. Но ощущение нужности позволяет держать себя в руках. Я живу этим. Живу ждущей меня дома Оксаной. Чувство полета. Крылья за спиной и осознание никчемности. С сыном так и не поговорил. Он не пожелал меня увидеть. Я - скотина. И мне нужны его прощение и его вера. Нужны. И без того разрывает на части от метаморфоз в себе. Как-то дико и странно, особенно понимания, что чего-то не хватает в этой давно зашедшей в тупик жизни.
17 (2)
****** Каждый день на связи. Каждую свободную минуту звонок ей, той в которой нуждаюсь. Говорить обо всем и не о чем. Неважно. Главное с ней. Радоваться ее, моим, нашим успехам. Слышать Оксанин голос. Она рассказывает о Саше и о Леше, потому что наши дети, оказывается, учатся в одной школе, а я улыбаюсь. Мы ведь так и не поговорили о той субботе, в которую моя новая жизнь познакомилась с прошлым и моим настоящим в одном лице, с моим сыном. Оксана ни разу не упрекнула и, даже слушая по телефону ее голос, видел полные надежды глаза. Пить не хотелось. И не потому что есть она и он, мой сын. Нет. Не хотелось, потому что надоело. Надоело каждый день не видеть себя, надоело не замечать то, что тебя окружает - голубое небо, начавшая зеленеть листва, и лужи, пусть грязные от перепачканного городской жизнью снега, зато такие настоящие. Я чувствовал запах утерянной когда-то давно жизни, запах детства и настоящего. Ощущал эти лучи солнца, что только начинают прогревать землю, как следует, а мне виделись, что это самое первое яркое солнце отогревает мою заледеневшую душу, очищает, жарит и я новый становлюсь счастливым. Не хочу все это терять. Не хочу терять себя. Да, я - алкоголик с грузом за спиной, что перевесит любую надежду на Свет, но больше не хочу тонуть во тьме, стоять в тени себя и быть никем. Не хочу. Я ж какой - никакой, но человек. Пусть и был когда-то, но что мне стоит вспомнить и вернуться к себе прежнему. Неважно, что я, тот старый, был еще пацаном. Неважно. Главное, что готов. Две недели пролетают быстро.... . С сумкой наперевес возвращаюсь домой. Домой, туда, где меня ждут. Были моменты, конечно, когда казалось, что сорвусь - зайду в магазин за хлебом и подойду к отделу с ликеро- водочными напитками и куплю бутылку. Потом рвало на части и хотелось ширнуться. Честно, не знаю, что помогло, что остановило. А ведь меня бы не составила найти такую необходимую дозу в чужом городе. Спасала работа. Когда заняты руки и ты сосредоточен на качестве шва, не думаешь. Сложнее было, когда смена заканчивалась. Однако и здесь нашел выход. Убирался в снимаемой квартире. Мужики крутили пальцем у виска, подшучивали «мол, давай еще тут обои переклей». И переклеил бы, если б можно было, если б не выматывался до беспамятства, до того самого состояния, когда нет ничего лучше дойти до кровати и отключиться. Все, лишь бы не думать, лишь бы не допускать мысли.
Стою перед дверью квартиры и улыбаюсь, как дурак. Я - новый! Я - старый! Я - другой! Я тот, кем был раньше! Хочется кричать всему миру, что у меня что-то получается. Вот только люди не поймут. Клеймо. Бывших не бывает, ни алкашей, ни нариков. Я ж бывший..... . Две недели без алкоголя и наркотиков. При чем тут они? А при том, что с одного на другое соскочить не сложно. Четырнадцать дней чистой жизни, триста тридцать шесть часов свободы, из них восемьдесят четыре часа трезвого сна. Я считаю, да я пока считаю. Пока дышу и радуюсь этим страшным часам, что смог, сумел, прожил. Палец нажимает звонок. Дверь открыта. Оксана на пороге. Смотрит. Молчит. Улыбается. Обнимаю. Целую: висок, щеку, ищу губы. Изворачивается. Нахожу. Нас двое в недолгом поцелуе, пока чей-то кашель не вмешивается в наше уединение. Александра. Девчушка стоит с разрумянившимися щеками. Стыдно. Впервые стыдно за это украденное прикосновение к губам ее матери. - Саня, прости.... . Мы тут... , - Оксана оправдывается, раскрасневшись. Глаза в пол. Мои. - Да... . Все нормально. Я до бабушки. После школы вернусь, то есть завтра. Вам есть о чем поговорить. Саша хватает с вешалки куртку и уходит. И мы одни - я и она. Впереди ночь. Исповедь зависимого человека. И надежда на понимание. Мне не страшно рассказать правду, теперь не страшно. Так будет проще. Если отпустит, не примет - пойму. Но бороться за себя не перестану.
17(3)
*********
Оксана, как и положено настоящей хозяйке прежде кормит самым вкусным ужином. Из ее рук все вкусно. Она не готовит каких-то изысков, не удивляет всевозможными новинками в пище, но обязательно на столе есть блюдо из мяса. Сегодня тефтели с подливом и толченкой. Ем. А на самом деле не чувствую вкуса. Я прекрасно понимаю, что вкусно определенно вкусно и по-особенному, как это обычно у нее получается, но сегодня видимо не тот день и момент, когда рецепторы работаю правильно и воспринимают все как положено.