- Алеее, Андрюха?
- Нет, - на выдохе.
- Блядь, думал трубку бросил. Тогда что? Я же не могу с бухты барахты..
- Ты же знаешь, что я запойный?
- Ну. И?
- Они выпивают. Боюсь сорваться.
К счастью, наш бригадир человек понимающий. Уже через полчаса сижу в его «однушке», вежливо предоставленной на момент вахты руководством и пью чай с сушками.
- Спасибо, - на большее не хватает.
- Да, ладно. Что я не человек что ли? Тем более понимаю какого это. Не, не смотри так. У меня с алкоголем проблем нет. Батя. Детство было не легкое.
И мы разговариваем. А когда стрелки часов показывают три тридцать, расходимся по местам. Мне предоставили матрас на полу, выделили подушку и одеяло.
- Андрюх. Не волнуйся. До конца вахты можешь жить здесь.
И как камень с души. Мне легче. Сейчас, когда мой организм и я мы на этапе борьбы. Это выход.
Ближе к окончанию второй недели, звонит Оксанка. Говорит, что уже рассказала родителям обо мне и те ждут нас на чай, как только я отдохну. А я понимаю - отдыхать не хочется, от слова совсем. Такое ощущение, что крылья за спиной вырастают и хочется стараться, к чему-то стремиться. Глупо, наверное, но улыбаюсь. Ей от того, что счастлива. А она ведь счастлива? Самому себе. Такого я раньше не испытывал. А может и было подобное? Правде, наверное, не помню. Да и не грешно забыть при том образе жизни, что был на протяжении долгих лет жизни, если мою жизнь «до» можно назвать жизнью.
19 (2)
******
Возвращаюсь в город поздно. Не успел на первый автобус. И бегу к ней, к нам. Звоню. Оксана открывает дверь и довольно улыбается. Сашки дома нет, поэтому не стесняемся в проявлении эмоций, да оно и не к чему. Просто живем, наслаждаемся, дышим, пока есть такая возможность.
- Андрей, - начинает разговор аккуратно. - Я ничего не рассказывала о твоем прошлом: ни о тюрьме, ни о наркотиках и алкоголе. Но имей в виду, они будут предлагать. Папа ценитель домашних настоек, вин и самогона, так что.... . Если честно, - и она поворачивается ко мне. - Я не знаю. Отказаться - возникнут подозрения. Попробовать - высока вероятность....
- Это уже не твои заботы, - прижимаю к себе и чмокаю в макушку.
Что я испытываю в этот момент? - не понимания и н6екоторую дееспособность. Мозг отказывается думать и предпочитаю действовать по обстоятельствам. Если не получится отмазаться, значит, буду употреблять, а там... . Черт, какая же странная штука жизнь.
За собой начинаю замечать, что чаще стараюсь держать себя в руках, контролировать - Речь, поведение, мысли. Если раньше они были хаотичными и непонятными, без какой-то четкой картинки, размытые, как у подростка, то теперь все иначе. Я вижу хоть что-то впереди. Конечно, не загадывая далеко. Но на неделю, месяц, три - резкую.
Утром на нервах, обед не менее успокаивающий, чем ближе час «Х», тем страшнее и переживательнее. Сейчас пытаюсь вспомнить, когда в последний раз переживал, дергался вот так. Кажется, что и не было такого. С первой женой, вообще, вся жизнь похожа на сон. И это правда сон. Страшный, безобразный, в котором из радости один Лешка. Осекаюсь. И становлюсь сам себе противен. Отчего-то привык представлять бывшую никакой женой, хозяйкой женщиной, человеком. Забылся или просто перечеркнул для себя все то хорошее, что было. А ведь в отличии от меня она и за сына боролась до конца, и знает, где похоронен мой отец. Ведь тогда я был под наркотой, похлеще ее. Уже зависел, а она могла себя контролировать. Телеграмму тетке тоже она отбивала, она и все организовала, да и Лепа в стороне не стоял. И тут: до сих пор не пойму, как спустя столько лет друг не исчез, а рядом. Вроде и не баловался никогда. И тут же сам себе улыбаюсь, найдя ответ: это был его заработок - дилер. Здесь теперь вопрос в другом, как я еще от такого друга не отделался?
- Ты чего подвис? - интересуется Оксана, отодвигая меня от зеркала в прихожей.
Она подкрашивает губы едва заметным блеском.
- Да, так. Думаю, это какое же счастье привалило, что тебя встретил? За какие такие заслуги?
Она улыбается еще шире.
- Дурачок! Каждый в этой жизни заслуживает счастья!
Зачем-то едем в маршрутке, я настаивал на такси, но Оксана та еще хозяюшке - экономист, обозвала меня транжирой и сказала: «Дышать свежим воздухом полезно, транжира!». Молча согласился, а куда деваться. Жаль, что она не поинтересовалась, что меня просто от накал внутреннего так «шторит», что в руках держать себя становиться сложнее.
Мы почти дошли. Я понимаю это каким-то внутренним ощущением и по улыбке своей женщины. Она ободряюще подмигивает: «Все будет хорошо, Андрюш. Они тебя не съедят, наверное.». А еще понимаю, что такое со мной, действительно, впервые. Точно впервые. Это как заново родиться и всю жизнь с нуля пережить заново.