— Ирина Борисовна, это вот Егор, мой ученик. Егор, это Ирина Борисовна, наша фея шлифовки! Вот…
— Хи-хи… Фея… — женщина чуть зарделась и расплылась в улыбке. — Можно просто Ира!
— Приятно, — заверил я.
— Ладно, Ирочка, не будем тебя от важного дела отвлекать, а то мастер с меня три шкуры спустит.
Ира захихикала, а наставник мигом поставил металлический щит между моим верстаком и шлифовальным станком.
— На Ирку надейся, а сам не плошай! — важно сказал Палыч, поднимая указательный палец. — Знаешь, какое погоняло у Ирки?
— Откуда ж мне знать?
— Биатлонистка, — захрюкал от смеха Палыч.
Я заметил, что перегородка между верстками побита, будто снайперскими «выстрелами» — детали вылетали из-под шлифовального станка. Ну понятно, вполне себе к месту прозвище. Учтём.
Собственно, на верстаке, который наставник обозначил моим, было хоть шаром покати. Ни тисков, ни креплений для них, ни разметочной плиты. Дверцы тумб тоже нараспашку, никаких деталей, инструмента и технологий.
Не успел я разузнать, где всем разжиться, как услышал новый вопрос.
— Ну, как проходит внедрение в производственные процессы юных талантов? — послышался голос мужичка возраста, что называется, в расцвете сил.
Это был мастер. Он приволок деревянную решетку, размером где-то полтора на полтора, и теперь бросил на пол у моего верстака.
— Палыч, вот здесь заколотите гвозди, и еще послужит.
На досках решетки виделся налет из застывшего масла и стружки, использовалась она явно не первый год и перешла мне, как часто бывает, по «наследству».
— Егор? — уточнил мастер, отвлекая меня от созерцания качалок. — Меня Сергей зовут, я мастер производственного участка номер семь, — продолжил он. — Думаю, Палыч уже более или менее ввел тебя в курс дела. Осваивайся, обустраивайте рабочее место, а я позже подойду. На сейчас вопросы есть?
— Нет, но если появятся, обязательно задам, — заверил я.
— Ты, Сережа, спокойно своими делами занимайся, а мы с пацаном сами разберемся! — начал выпроваживать Палыч мастера.
— Сами — это хорошо… Вы же сегодня пятьдесят восьмые проработаете?
— Проработаем, только развертки найди!
— Уже ищу!
Мастер удалился, как раз к Андрею, которому передал детали. Они начали о чем-то разговаривать, обильно жестикулируя.
— Мастер-фломастер, блин, — раздраженно буркнул Палыч. — У меня свой начальник есть, а этот без году неделя работает, и уже поперек батьки в пекло лезет, на другой участок. Говорю, разверток нет, я тебе че, хером разверну?
Выдав исповедь, он только отмахнулся. Упер руки в боки и критично оглядел мой верстак.
— Все сделаем, все обустроим, небось не так представлял работу на заводе? — со вздохом спросил он. — Ничего, Егор, за квартал я тебя так натаскаю, что со свистом пройдешь комиссию на разряд!
Я слушал вполуха, никак не мог вспомнить…
— 286–6439–58? — выдал я номер качалок, который мастер держал в руках.
— О-па! Ядрёна Матрена, ничего себе у тебя память! — опешил наставник.
А я попытался вспомнить, откуда знаю номер, сам всплывший в голове, да не вышло.
— Так ведь у меня есть разряд, Палыч? — я припомнил диплом училища, в нем черным по белому было прописано наличие у Кузнецова третьего слесарного.
— А, брось! — отмахнулся наставник, как от чего-то незначительного. — Ты свое училище в каком году заканчивал, кажись, в семьдесят четвертом? А щас какой? Вот то-то ж, два года прошло, да и сам говорил, что все забыл за время службы. В общем, Егор, забудь все то, чему тебя учили. За партой протирать жопу — это одно дело, другое — настоящая практика. Всех мы вас переучиваем. Еще ни один ПТУ-шник не удивил.
Я внимательно выслушал лекцию от наставника, коротко пожал плечами.
— Как скажешь, Палыч, но я как в цех зашел, многое вспомнил. Так что могу подтвердить разряд хоть сейчас.
Наставник аж вздрогнул от такой самонадеянности с моей стороны. Огляделся, взял с тумбы шлифовщицы чертеж, вытащенный из паки технологии, и положил на мой верстак. Надел очки, уперся в стол кулаками и склонился над чертежом.
— Ходь сюды, ну-ка! Чертежи умеешь читать, умник? Тут у нас не хухры-мухры, а серьезное производство!
Я подошел, а Палыч ткнул пальцем на шероховатость.
— Эт че?
— Шероховатость.
Наставник бровь приподнял, покосился на меня удивленно. Хмыкнул, но никак не прокомментировал. Следом я безошибочно назвал обозначения внутреннего и внешнего диаметра. Расшифровал обозначение стали 35ХГСА…