Только потом прадор узнал, что и с Влексом произошло то же самое, и с отцом-капитаном третьего дредноута, принявшего на борт один из государственных ударных кораблей. А еще у всех захваченных штурмовиков обнаружились кое-какие механические неполадки, в каждом случае разные. На судне, доставшемся Свёрлу, без каких-либо причин (по крайней мере без причин, которые можно было бы немедленно отследить) открылся и закрылся шлюз. Корабль Влекса после полной стерилизации отчего-то запустил зонд, ушедший в У-пространство. А корабль третьего капитана, опять-таки без видимых причин, сбросил в открытый космос содержимое водяных резервуаров.
Они отправились назад в королевство с добычей, и Свёрл думал, им повезло – пока не обнаружил, что на самом деле проникло на борт. Он мог бы принять контрмеры. Но, как и у всех отцов-капитанов, его невнимание к собственным детям было патологическим. В процессе путешествия старший первенец начал выказывать невосприимчивость к химическому подавлению взросления. Свёрл вызвал его в святилище, где уже поджидало полушарие хирургического телефактора. А также футляр, куда он собрался вмонтировать ганглий первенца, который теперь будет управлять наземным бронированным штурмовым транспортом.
Первенец явился – нехотя, на трясущихся ногах. Свёрл, тогда еще довольно подвижный и обладавший собственными клешнями, с часок развлекался, отрывая у чада ноги и клешни, но был удивлен и разочарован отсутствием сопротивления и тем, как быстро ослабела жертва. Тогда он вскрыл панцирь сына циркулярной пилой, намереваясь подкрепиться еще живыми органами, но передумал и решил сначала извлечь ганглий, пока первенец не умер.
То, что он увидел под оболочкой, заставило Свёрла в ужасе отшатнуться.
Кто-то ввел в первенца яйца паразита, и они уже созрели. В плоти копошились короткие прозрачные черви, жевавшие и переваривавшие соединительные ткани, подменяя их мучнистой субстанцией. Свёрл не представлял, что это, но паника подтолкнула его к исследованиям. Вскоре он идентифицировал свою находку и узнал, что мелкие червяки вступили в стадию развития, предшествующую делению, после чего они проникнут в пищевод первенца и выйдут через прямую кишку, чтобы питаться корабельными вшами, расти, спариваться – и заражать других прадоров. А первенец меж тем будет стремительно слабеть, поскольку обитатели его нутра уже перейдут от соединительных тканей к мышцам. Потом паразиты переключатся на основные органы, первенец умрет, а черви покинут пустую оболочку.
Свёрл сразу понял, что произошло. Этот биокошмар и был настоящим оружием, которое несли пустые ударные корабли. Остальное лишь правдоподобное прикрытие. Почти наверняка яйца вводил какой-нибудь дрон-убийца. Это он испортил дверь святая святых, и боль, которую испытал Свёрл, была болью от укола. Проверив корабельные записи, Свёрл убедился, что нарушение работы шлюза на самом деле являлось бегством дрона-убийцы.
Свёрл взвешивал варианты, совершенно не учитывая червей, уже начавших расти внутри него. Он знал, что к моменту прибытия в Королевство будет мертв, если его спутники-прадоры увидят, что он не организовал противодействия угрозе. Свёрл также подготовил рапорт о сложившейся ситуации и радикальных мерах, которые собирался предпринять.
Он приказал группе вторинцев принести в трюм двадцать зажигательных мин и не покидать его. Потом послал остальной экипаж, своих детей, в тот же трюм. И герметизировал все выходы, на всякий случай выпустив из кладовки свою небольшую коллекцию боевых дронов. И когда дредноут вышел в реал в пространстве Королевства, послал сигнал на взрыв. Запалы воспламенились, сверхсжатый кислород и углеводород горели медленно, но почти сразу повысили температуру в трюме до четырех тысяч градусов. Дети только и успели, что побежать и сгрудиться у накрепко запечатанных дверей. К тому времени, как огонь погас, не осталось ничего, кроме ломких обугленных панцирей. А когда Свёрл открыл шлюз, взрывная декомпрессия вынесла всю грязь в вакуум.
Затем Свёрл полностью изолировал свое святилище и установил особые правила для подвергшихся биоатаке. Все корабельные шлюзы и внешние люки открылись, выпуская скопившийся внутри воздух. Потом шлюзы закрылись, и по кораблю поплыли облака высокотоксичных кислотных газов, проникавшие куда угодно, только не в кабинет. Но теперь прадорское командование отчаянно пыталось связаться с ними, требуя ответа. Истребители откликнулись все, но ни один из них не брал на борт государственных штурмовиков. Два других дредноута были мертвы и дрейфовали на автопилоте. Свёрл отправил свой рапорт, и ответ не замедлил последовать – ему навстречу вышли дредноуты с захватами – и, несомненно, с оружием наготове.