– Неужели? – притворилась она наивной.
– Свёрл отправил своих детей и роботов на восстановление моего корабля, но недавно отозвал их, переведя на другую работу.
Да, теперь вторинцы трудились над старым захваченным ударным кораблем и тремя прадорскими камикадзе. Оттолкнувшись от форса Спира, Рисс ухватила всю доступную информацию об этих работах, установила линию связи и наблюдала. Сперва она думала, что штурмовик и камикадзе собираются использовать как оружие против Цворна, – и поразилась, когда вторинцы начали снимать с камикадзе ПЗУ.
– Но они убрали с моего корабля все, что было сломано, и заменили кое-какие приборы, – продолжил Спир. – У нас нет ни У-пространственного, ни термоядерного двигателя, мы лишились и вооружения, и брони. Однако оставленные Свёрлом роботы восстанавливают проводку и систему управления и готовятся подсоединить все обновленные компоненты. Они почти починили рубку, из которой можно наблюдать за сборкой.
«А знаешь ли ты о Флейте?» – подумала Рисс. А вслух сказала:
– Это стандартная процедура. Не справился со сложным – возьмись за то, что полегче.
– А еще они заменили сожженный экран, – сообщил Спир.
Когда человек и дрон добрались до святилища Свёрла, разделенная по диагонали дверь была плотно закрыта, но снаружи стоял прислоненный к ней шип. Увидев иглу, Рисс тут же заподозрила, что ее ошейник способен обеспечить прадору доступ к таким вещам, о которых ему знать не следовало. Но нет, Свёрл, наверное, просто очень занят подготовкой к предстоящей стычке с Цворном…
Когда Спир стиснул шип, Рисс зафиксировала волну передачи У-пространственных данных, что вызвало у мужчины сильную физическую реакцию и сбой работы форса. Чьи-то чужие воспоминания сразу овладели человеком, а тот совместно с форсом пытался подавить их. Рисс ментально попятилась – кое-что из происходящего не поддавалось анализу и было, таким образом, опасно. Спир вскинул шип на плечо, развернулся и зашагал прочь.
– А как там Флейт? – спросила Рисс, догоняя Спира.
– Мертв, – ответил тот. – Мне вроде удалось с ним связаться, но он сказал, что умирает. А потом связь оборвалась.
Он не знал. Рисс решила кинуть ему кость:
– Не забывай, Флейт был сочетанием глубоко замороженного ганглия прадорского вторинца и ИИ.
Спир притих, и Рисс, бросив на него еще один ментальный взгляд, обнаружила, что мужчина говорит со Свёрлом.
– Каково состояние Флейта? – спросил Спир.
– Мозг вторинца мертв, – отозвался Свёрл.
– Чистая правда, – заметил Спир, – и ложь через умолчание.
– Он записан на свой ИИ-компонент.
– Я хочу его вернуть.
– Когда он закончит выполнять для меня последнюю работу, ты его получишь.
Секунду спустя Спир уже вошел в систему Свёрла, чтобы отыскать Флейта, и обнаружил его в старом штурмовике, потом вытянул информацию о камикадзе. Он действовал почти что со скоростью хаймана – максимального слияния человека и ИИ, к которому подошло Государство.
– Ясно, – сказал Спир. – У-характеристики.
«Что такое?» – удивилась Рисс.
– Точно, – ответил Свёрл.
– Так вот куда ты идешь, – произнес Спир вслух.
– Что? – Рисс быстро убрала «зонд».
– Теперь я знаю, что случилось с Флейтом, – продолжил Спир, – и ты тоже, если не знала раньше.
– Не знала раньше? – повторила Рисс.
– Не притворяйся – я чувствую тебя в своем форсе, как занозу в пальце, Рисс.
Не в первый раз Рисс задумалась об убийстве человека. Людей вообще легче отключить, чем прадоров. Даже без энзимной кислоты, которая разъела бы тело Спира чуточку медленнее, нежели плоть Свёрла, Рисс могла бы пробить дыру в его сердце или разорвать позвоночник. Да и без своего алмазного яйцеклада Рисс способна была попросту задушить его.
– Свёрл меня блокировал, – сообщила дрон.
– Оно и понятно, – кивнул Спир. – Ты говорила мне, Пенни Роял опустошил тебя, лишив цели. Описание, весьма туманное для машины, но я чувствую, что с момента нашего появления на борту прадорского дредноута твои смертоубийственные инстинкты обострились.
Рисс тут же бросилась проверять индукционный зонд, при помощи которого подключалась к форсу мужчины. Неужели связь была двусторонней?