– Королевский корабль? – повторил Блайт.
– Шестьсот лет, – сказал Пенни Роял, – или меньше.
– Что?
На экране опять распахнулось окно, и в нем вновь возник бронированный прадор. Блайт – уже привычно – разозлился, понимая, что станет свидетелем очередного сбивающего с толку разговора между Гостом, который, очевидно, являлся королем прадоров, и Пенни Роялом. И тут же обрадовался, поскольку злость эта была несомненно его собственной.
– Снова ты, – буркнул Гост.
– Да, – ответил Пенни Роял.
– Что теперь?
– Если поведешь свой Конвой к Цеху Сто один, то умрешь, – заявил ИИ.
– Свёрлу нельзя позволить существовать, – сказал Гост. – Его могут использовать диверсанты, чтобы пошатнуть мое Королевство. Это приведет к опустошительной гражданской войне, а если я подавлю бунт диверсантов, они нападут на Государство, надеясь на ответ, который сплотит всех прадоров вокруг них.
– Этого не случится.
– Я считаю, что без моего вмешательства – случится.
– А я знаю, что нет.
Бронированный прадор на экране затопал ногами – видно, от разочарования и ярости. Это чувство было знакомо Блайту.
– Мне нужно больше, – произнес наконец прадор.
– Тебе пора на корабль, – ответил Пенни Роял. – Ты уже достиг той стадии, на которой понадобится новая броня, побольше, чтобы прятать твое развитие. Тебе требуется пространство для роста, и физического, и ментального. Можешь назваться Обероном.
– Отлично, – сказал Гост. – Тогда ты – дельфийский оракул.
– Ты понимаешь человеческие мысли.
– Мне все равно нужно больше.
– Я покажу тебе будущее, – предложил Пенни Роял.
Бронированный прадор на экране вдруг резко развернулся. В его святилище появился один из черных бриллиантов – и тут же во всех стенах распахнулись отверстия, обнажая зеркальные жерла гранулярных пушек. Под их прицелом бриллиант разделился на шесть частей – с чем-то черным-черным посередине, почти невидимым с позиции Блайта. Король издал булькающий вскрик и отступил, скрывшись из виду. А потом и вся сцена исчезла в грохоте и вспышке синего пламени: это выстрелили гранулярные пушки. Раскаленные добела куски покореженного металла и клубившийся дым заполнили окно на экране – а потом изображение отключилось.
– Какого дьявола там произошло? – спросил Бронд.
– Терпение, – сказал Пенни Роял.
Блайт смотрел на главный экран, картинка на котором опять увеличилась. Корабли Конвоя ломали строй, запуская рулевые и термоядерные двигатели, озаряя черноту рвавшимся из дюз пламенем. Корабли, пристыкованные к станции, тоже отделились, антиорудийные лазеры, хорошо видимые в клубах окутавшего станцию пара, ощупывали пространство.
Грохот медленно стихал, а потом из черноты раздался голос Госта:
– Я не верю тебе и все равно поведу Конвой к Цеху Сто один.
Интересно, что же показал королю черный ИИ…
– Ты мне поверишь, – ответил Пенни Роял, – а пока я даю тебе время подумать.
Волна чего-то омыла «Черную розу». Блайту показалось, что он падает – и чувство это смешалось со странным ощущением дежавю. Затем прошла еще одна волна – включившая на полную мощь рулевые движки и запустившая термоядерный двигатель. Блайт вцепился в ручки своего кресла, ожидая битвы, но взгляд от экрана не оторвал – и увидел, как станция и звездолеты Конвоя будто умерли. Двигатели отключились, лазеры, моргнув, исчезли, погасли огни в иллюминаторах, стих шум. Все потемнело; корабли больше не разгонялись, роботы-монтажники у королевского судна дрейфовали, не отклоняясь от курса, заложенного раньше. Даже звезды вдалеке, казалось, померкли.
– Сброс энтропии, – проговорил Бронд.
Блайт взглянул на строку данных, убедившись, что они находятся под действием невероятного ускорения. Мысленно он проиграл услышанную беседу, никак не соображая, что же подразумевал ИИ, – но, возможно, если позже просмотреть запись еще раз, что-то да прояснится.
Потом освещение в их рубке потускнело, поток данных иссяк, и Блайт на миг утратил вес. Микросекунду спустя они ухнули в У-пространство, и все вернулось. «Конец энтропийного сброса?» – мысленно удивился капитан. Значит, корабль может использовать энтропию направленно, как оружие. Страшное дело.
– Ну и где мы? – спросил он.
– Военный завод, фабрика-станция, Цех Сто один, – объявил Пенни Роял.
Цворн
Вром ушел, оставив после себя сиявшее чистотой святилище. Даже корабельные вши разбежались по своим нишам и щелям, поскольку им нечего было подобрать с пола. Первенец поработал еще дотошнее обычного – уловив, вероятно, настроение отца и не желая подвергнуться болезненному наказанию за какое-нибудь упущение. Чувствовал себя Цворн по-прежнему не слишком хорошо – совсем как вторинец после основательных побоев. Зрение стебельковых глаз ухудшилось, и двигались они скованно. Вдобавок прадор тревожился о том, что произойдет дальше.