– И тогда бы Королевский Конвой ничего не имел против меня?
– Вот именно, сукин ты сын.
– Ясненько, значит, Пенни Роялу удалось опустошить тебя, лишив смысла существования, но не удалось избавить от ненависти, движущей силы этого смысла?
– Для нас было бы лучше всего выдать им Свёрла или по крайней мере держаться подальше от него, когда ублюдка начнут поджаривать.
– Свёрл – наш союзник, Рисс, – напомнил Спир.
– Позволь мне убить его.
– Ты и так знаешь, что я тебе отвечу.
«Глупый человек», – подумала Рисс и полностью переключила внимание на сдерживающий ошейник, которым одарил ее Свёрл.
Они находились в глубине сборочного отсека, корабль содрогался в тисках множества силовых полей. Изображение прадорского адмирала на экране мигнуло, но не исчезло. Произведя проверку, Рисс обнаружила, что, хотя прадор и отключился, что-то иное, изнутри станции, вошло в канал.
Наконец истребитель дополз до стены и попал в объятия стыковочных захватов. Рисс приподнялась и оглянулась на заднюю пристройку. Что-то Свёрл приумолк. Наверное, перебирает варианты. А Рисс тем временем обдумывает собственный план…
Когда корабль прочно встал в док, Спир отстегнулся, поднялся и шагнул к пульту-подкове.
– Свёрл? – Он тоже повернул голову в сторону пристройки.
После долгой паузы Свёрл ответил:
– Я верю, что цель Пенни Рояла не заключается лишь в уничтожении меня и станции. Я верю, что Пенни Роял не заманил меня сюда только для того, чтобы… решить проблему меня.
– Высокая степень веры, – заметил Спир. – Возможно, именно таковы и были намерения Пенни Рояла.
– Я остаюсь здесь, на станции. Ты можешь идти.
– И поверить, что собравшиеся тут корабли не уничтожат меня тотчас же? – Судя по тону Спира, сам он избытком веры не страдал совершенно. – А вы что скажете?
Он повернулся к сидящим в рубке.
– Думаю, у нас проблема. – Сепия метнула взгляд на пристройку. – И вооруженная до зубов.
– Трент?
– Почему Свёрл – угроза для Королевства?
– Потому что он частично человек, а частично ИИ, и его трансформацию можно использовать для разжигания бунта как пример вероломства Государства.
– Тогда сомневаюсь, что Королевский Конвой захочет оставить свидетелей.
Вот оно, почувствовала Рисс. Ничего личного, Свёрл, но нам всем будет лучше, если мы останемся здесь, а ты не выживешь. И Конвою это тоже отлично известно.
– Я упрощу вам выбор, – сказал Свёрл. – Можете уйти, можете остаться. Других вариантов… нет.
Интересно, не подслушал ли Свёрл сообщение, которое получил Спир?
– Свёрл, я не вполне… – начал Спир.
А через миг взрывная декомпрессия подхватила его и швырнула в сторону задней пристройки, и сияние гипергиганта ворвалось в док, подобно взрыву термитной бомбы.
Рисс среагировала моментально, метнувшись к арке между пристройкой и рубкой и вонзив яйцеклад глубоко в стену. Спир попал в зону ее досягаемости, и она крепко обвилась вокруг него, удерживая человека на месте. Другие все еще сидели пристегнутые, поэтому пока находились в безопасности. Но внутренняя температура уже повышалась, кое-какие предметы начинали дымиться. По-прежнему крепко держа человека, Рисс увидела, что люк, установленный специально для Свёрла и двух его первенцев, исчез, и не требовалось анализировать ожоги по периметру, чтобы сообразить, что прадоры его взорвали. Сейчас Свёрл находился снаружи корабля, мениски протезов защищали его мягкое громоздкое тело от вакуума и блокировали слепящий свет. Поддерживающие его с двух сторон первенцы включили прикрепленные к броне движки, унося отца прочь. Войдя в корабельные системы, Рисс убедилась – да, внешний люк трюма открыт, вторинцы выбрасываются из корабля и тоже запускают движки, следуя за отцом-капитаном. И арсенал стоит нараспашку – оставшиеся боевые дроны Свёрла оказались на свободе.
Рисс отчаянно хотелось кинуться за Свёрлом и закончить все прямо сейчас, но, если бросить Спира, он умрет. Воздух весь вышел, они в абсолютном вакууме. И этот вакуум убьет Спира в считаные минуты.
– Рисс, – сказал мужчина через форс, – можешь отпустить меня.
Змея-дрон посмотрела на него и лишь теперь заметила, что сегментированный капюшон его скафандра поднят, а визор опущен, герметизирован и поляризован. И как она только забыла, что человек-то в скафандре? Впрочем, она знала как. И почему. Она ведь не мыслит здраво – вот уже большую часть века.