Наступил март, погода была неустойчива, иногда пригревало солнце, а иногда резкий противный ветер дул с моря; и тогда с серого неба падал в воду каналов и прудов мелкий град. Тем не менее, крестьяне уже чувствовали, что скоро им придет пора возвращаться на поля, тогда вся надежда у Клауса останется только на детей и старушек. Торопливый Клаус гнал объемы производства, как бешенный, торопясь сделать задел на лето.
Пришёл апрель. Вначале стояла мягкая погода, но потом снова ударил мороз, и небо стало пасмурным, как в зимний день. Теперь погубят нагрянувшие заморозки и цветущую грушу, и жасмин, и все те бедные растения, которые, доверившись теплу преждевременной весны, поторопились распустить свои цветочки. Опять падают снежинки на дорогу, и не торопясь, словно нехотя, тают. Мне же до бед местных селян особо дел нет. Свои шестьсот песо из оборотных средств я уже изъял и на них частично куплен металл, а большая часть денег еще ждет своего часа. Дивиденды за прошлый год мы тоже уже подсчитали, и Клаус мне их уже выплатил, получилось еще почти четыреста песо, после вычета всех моих расходов на проживание и питание. Неплохо теперь за два месяца Клаус должен постепенно выплачивать мне основной капитал, потом подсчитаем дивиденды за текущий год и прощай, Фландрия, вперед, к приключениям.
Был самый конец апреля, холода, наконец, ушли в прошлое, все деревья стояли в цвету, все растения, полные соков, нетерпеливо ждали мая, благоухающего, словно букет цветов. В весенних садах, заливаясь, распевали соловьи. Легкий ветерок разносил по дорогам сладостные ароматы цветущих лугов. Море шумело вдали, словно нежась под лучами приветливого солнца. Яблони и вишни стояли в цвету, омываемые морями тёплого воздуха, распустившиеся маргаритки розовели на лугах, терновник, весь белый обрамлял заборы… В Брюгге меня известили, что будет продаваться подходящий корабль, не новая, но еще вполне крепкая французская каравелла, которую английские пираты захватили совсем недавно. Судно небольшое, предназначенное для каботажного плавания вдоль берегов, но у Колумба его «Кружка» и «Малышка» были примерно такого же размера, так что и через океан можно сходить. Корабль будет продаваться с аукциона, но желающих пока немного, здесь Франция под боком, тебя остановят, так потом объясняй, что ты его купил. Возьмут, конечно, плавать дальше на Балтику или еще куда, но там и своего леса достаточно, сами себе строят, корабли там нужны совсем небольшие, в океане им плавать не нужно. Как говорят испанцы: «Выбирая долго, выбирают худшее». Так что нужно брать.
Мне необходимо 1500 песо, а у меня пока что только в наличии тысяча с небольшим, почти 1050. Ничего, сегодня мы в Брюгге неплохо расторговались, так что Клаус сможет выделить мне нужную сумму. Итак, я тоже участвую, даю доверенность агенту, в пределах заданной суммы покупаем, если выше, то будем ждать дальше. Неплохой шанс у меня есть, но «присесть — еще не значит прыгнуть». Аукцион будет через несколько дней, нахожу Клауса и выбиваю у него обещание раздобыть мне необходимую сумму.
И вот в ясный майский день, когда распустились белые цветы боярышника, и веселые солнечные лучи играли на вызолоченных флюгерах на верхушках крыш, я узнал, что стал счастливым обладателем своего корабля. На это ушло чуть более 1400 песо, плюс аукционный сбор плюс налоги. Итого почти полторы тысячи. Теперь еще нужно поставить корабль на верфь, привести его в порядок и обить днище медными листами. Приехали в Брюгге, я оформил необходимые бумаги, так же оформили с Клаусом нашу сделку, теперь он выкупает мою долю, но уже за 1200 песо. Помогли рыночные колебания курса из за военного вторжения осенью, а также были учтены мои улучшения в его ткацкое производство. Так что теперь любой желающий за эту сумму мой пай теперь выкупит. Клаус обязуется собрать остаток средств в течении двух месяцев, ничего, время пока терпит. Он то на мне заработал в два раза больше против моего, теперь, наверное, мечтает, что скоро разбогатеет. Всякая козявка лезет в букашки. Не буду разочаровывать этого товарища, что уже через год его родную Фландрию будут топтать грязные сапоги французских оккупантов. Воистину, народ говорит: «Незнайка лежит, а знайка далеко бежит». Я же аванс в пару сотен песо получаю уже сейчас, он пойдет на оплату ремонтных работ на верфи. В деревню Осткамп сейчас возвращаться уже не буду, перебазируюсь в Зебрюгге. Сам разместился неподалеку от порта, в приюте для купцов под названием «Царство объедал».