— Зато привычное к обращению с мебелью, — поспешила она его успокоить. — От ударов стол предохранит миткаль, которым он обернут, и если мы предварительно вынем ящики, то внести его не составит большого труда, при условии, конечно, что ваш кабинет не на чердаке.
— Нет, он прямо за парадной дверью. — Патрик пригласил Эстер в дом. — Давайте вы сначала осмотритесь, а потом мы составим план действий, чтобы причинить как можно меньше ущерба и вам и столу. Можно, конечно, просто оставить его в холле, а в понедельник я попрошу Уилфа Роббинса помочь мне. — Он взглянул на нее и уже мягче добавил: — Но тогда выйдет, что вы напрасно старались и везли стол, пожертвовав своим вечером.
Темный холл, с обшитыми панелями стенами, был квадратным, темноватым, из него вели несколько широких дубовых дверей. Они открыли первую и попали прямо в кабинет. Там было всего два удобных стула перед камином, пара небольших столиков, телевизор, факсовый аппарат и куча картонных коробок.
— Где вы думаете поставить стол? У окна? — спросила Эстер, прикидывая на глаз размер комнаты.
Он вздохнул.
— Увы. Если поставить его там, я буду все время смотреть в окно и никогда не займусь делом. Я подумывал о том, чтобы поставить его вон туда, у противоположной стены, возле двери.
— Думаю, проблем не возникнет, — решила Эстер. — Старые двери достаточно широки, так что стол запросто пройдет.
И, несмотря на сомнения Патрика Хэзерда относительно ее физических данных, через пятнадцать минут они установили письменный стол у внутренней стены, и еще осталось место для одного из столиков.
— На маленький я поставлю компьютер, — решил Патрик, тяжело дыша. — Было бы преступлением водрузить бездушную машину на такое произведение искусства, как стол работы вашего мужа.
Запыхавшаяся Эстер сурово взглянула на него.
— Этот стол сделал не мой муж, мистер Хэзерд. Надеюсь, вы купили его не поэтому. В сертификате ведь ясно написано, что это оригинальная работа Дэвида Конвея.
Прищуренные глаза Патрика встретились с глазами Эстер.
— Простите меня, я что-то напутал, — сказал он, помолчав. — Значит, Дэвид Конвей не ваш муж?
— Нет, я была замужем за его старшим братом.
— Вы развелись?
— Нет, он умер.
В его сочувственном-взгляде читалось замешательство и еще что-то…
— Извините. Прошлым вечером вас с Дэвидом назвали Конвеями. Вот я и подумал, что вы супруги.
Эстер покачала головой.
— Жена Дэвида, Тэлли, уезжала навестить своих родителей. Сегодня она возвращается, вот почему Дэвид не мог отвезти стол сам. А Марк, который обычно с готовностью выполняет различные поручения, сейчас играет в крикет. Поэтому приехала я.
— Так благородно с вашей стороны… в субботний вечер…
— Ну что вы. Мне все равно нечего было делать.
— Верится с трудом, — сказал он, не подумав, и тут же закусил губу. — Извините меня за бестактность. Вы давно похоронили мужа?
— Несколько лет назад. — Она слегка улыбнулась. — Но я не живу затворницей. Просто так получилось, что на сегодняшний вечер у меня не было никаких планов.
— Совсем никаких? А что вы собираетесь делать сейчас?
— Поеду домой и повожусь в саду. Стол так хорошо смотрится. Место действительно выбрано удачно. До свидания, мистер Хэзерд.
Мгновение он смотрел на нее в повисшей тишине уже как-то иначе, чем раньше.
— Теперь, когда мы, наконец, выяснили, что я не отец близнецам, а вы не жена Дэвида Конвея, — сказал он, озорно улыбаясь, — не составите ли вы мне компанию за ужином?
Застигнутая врасплох неожиданным предложением, Эстер смотрела на него в раздумье. Идея ей понравилась. И не было никакой причины отказываться. Ее часто приглашали поужинать мужчины из числа друзей, и отношения их оставались сугубо дружескими. Но если она согласится на предложение Патрика Хэзерда — а мужчина он интересный и привлекательный, пожалуй, самый интересный и привлекательный из всех, встреченных ею после Ричарда, — Патрик может неправильно понять ее согласие, зная теперь, что она не замужем. И прежде такое случалось.
— Вы так долго думаете, — произнес Патрик с усмешкой. — Насколько я понял, ваше молчание означает отказ?
Но любопытство одержало верх. Эстер хотелось узнать побольше об этом человеке: почему он выбрал такое удаленное от огней большого города место — а она была уверена, что раньше он жил в городе, — чем зарабатывает себе на жизнь…
Она улыбнулась и поспешила разуверить его:
— Благодарю вас, — я с удовольствием составлю вам компанию.
— Замечательно! — Он ослепительно улыбнулся, и в его зеленых глазах заплясали веселые искорки. — В таком случае прошу сюда, миссис Конвей. Позвольте показать вам кухню. Боюсь, лишь здесь нам удастся поужинать. Но, может быть, вы хотите сначала осмотреть дом?
— Конечно, хочу, очень! Такого дома я никогда раньше не видела. Думала, что знаю все сколько-нибудь примечательные места в районе Котсволда, но Лонг-Уайватс оказался неожиданностью для меня.
— Прежде всего, меня привлекло название, я даже не видел еще сам дом. — Патрик провел ее через холл в гостиную с красивыми, обшитыми панелями стенами. Окна выходили в густо заросший сад. — Мне сказали, что название обозначает размер каменной плитки, которой здесь покрыты крыши домов. Представляете, ее насчитывают двадцать шесть видов. И все имеют свои собственные названия, например Мидл-Бекс или Шот-Бэчелоз. Наверное, теперь такую плитку едва ли найдешь, хотя Уилф, обещавший помочь мне ухаживать за садом, раздобыл некоторое количество, сняв с какого-то заброшенного коттеджа, чтобы подправить крышу.
Тут Патрик лукаво улыбнулся.
— Было бы бестактно справляться насчет их происхождения, не правда ли?
— Очень мудро! Что за прелестная комната, только посмотрите, какой гигантский камин. Сюда просятся обтянутые ситцем диваны, персидский ковер, пожалуй, одна-две картины и шторы, плотные, но гладкие, без… Ой, извините меня. Вы, наверное, все уже спланировали сами.
— Вовсе нет. Любой совет приветствуется.
Они снова вернулись в холл, откуда прошли в комнату, очевидно предназначенную служить столовой. А затем в маленькую общую комнату в задней части дома. Обе эти комнаты, так же как и гостиная, еще не были обставлены. Только кухня, такая огромная, видимо образованная из двух комнат, была меблирована. Вечерний свет проникал через окна, освещая простой круглый стол и четыре викторианских стула с вогнутой спинкой. На стойке, тянущейся во всю длину буфетов, поблескивавших отделанными дубом дверцами, стояла ваза с фруктами, яйца в корзинке и хлеб в большой глиняной посудине. И буфеты, и печь, и холодильник были совсем новыми и своим простым оформлением превосходно гармонировали с полом, вымощенным почтенного возраста каменной плиткой.
— Просто отлично, — восхищалась Эстер. — Буфеты очень удачно выбраны. Одно только вам посоветую — на зиму постелите на пол пару ковриков. Здесь бывает довольно холодно, уж я-то знаю, у меня пол точно такой же.
— Предыдущие жильцы успели привести в порядок только кухню и одну из ванных комнат, — сказал Патрик. — Ваши советы и предложения были бы очень кстати. Моя сестра, как вы уже заметили, сейчас находится не в лучшей форме. А когда появится ребенок, ей будет совсем уж не до меня. Она отдала мне стол и стулья — они оказались слишком маленькими для их дома на Эшдаун. Но сестра очень беспокоится, что не может мне помочь с устройством моего жилища. Я ей объяснил, что уже достаточно взрослый, чтобы самому о себе позаботиться. Но для нее я все тот же младший братишка, она ведь старше меня.
Эстер улыбнулась. Она с трудом могла себе представить Патрика маленьким мальчиком.
— Если вам понадобится мой совет, милости прошу. А пока покажите мне, что у вас запланировано на ужин, и я помогу приготовить его, если не возражаете.
— Я вовсе не собирался заставлять вас готовить, просто пригласил составить мне компанию! — воскликнул Патрик.
— Скажите только, что вы собираетесь приготовить, и я начну. — Эстер шаловливо улыбнулась. — Я очень голодна. И если вместо одной пары рук у нас будет две, мы быстрее сядем за стол.