Я кивнул.
— На каком уровне?
Я показал на плечи, имея ввиду погоны и показал в сторону центра города, имея в виду улицу «Двадцать пятого Октября», где стояло здание управления КГБ по Приморскому краю.
Ким приподнял брови и чуть расширил свои узкие глаза. Я кивнул.
— На приличном, — заверил я.
— Хм! Подождём — увидим. У меня такой информации нет.
— И ещё, Георгий Николаевич. Не разрешили бы вы мне машину ставить в гараже, что в корпусе лаборатории гидравлики. Он же всё равно пустует. Ректор там машину не ставит. Мне на время. Тестю показать, что есть безопасное место, где хранить машину.
— Кхм! Гараж не пустует. Там автозапчасти разные. Тоже для «Волги», кстати. По сегодняшним ценам — тысячи на полторы. И, запомни, Михаил Васильевич, что нет ничего постояннее, чем временное.
— Сделаем опись-протокол, сдал-принял, отпечатки пальцев. А на счёт временного-постоянного… Я сигнализацию на машину поставлю, хрен кто дотронется. Буду под окнами ставить.
— Ха! — улыбнулся во весь рот Ким. — Сигнализация? Интересно, что за зверь такой?
— Никто не подойдёт, никто не откроет и никто не заведёт. Электронная блокировка зажигания.
— Тогда разобьют, Миша. Нельзя машину бросать на улице. У нас не Сан-Франциско, где, рассказывают, оставляют машину с ключами.
— Не верьте вражеской пропаганде, Георгий Николаевич.
Ким снова удивлённо расширил глаза.
— В Сан-Франциско в день угоняется сто автомобилей.
— Откуда информация?
— Читал статью в Газете «Вашингтон Пост». Правда, трехлетней давности газета. У штурмана «завалялась». А он у американцев почитать взял, да и «забыл отдать». Там приводилась статистика по городам США. Статистика двухлетней давности. Но не думаю, что за прошедшие пять лет они победили банды, занимающиеся угонами.
— Ловко ты аргументировал. Хорошо пойдёшь по партийной линии. Но про машину, я прав. Нельзя оставлять «Волгу» на улице, с сигнализацией или без. Но наличие такой, ха-ха, функции в машине не помешает. Решу я вопрос с гаражом, если мы, иногда будем использовать тебя для поездок. Подойдут такие условия?
— Если не каждый день и не через день, то — да, — смело глядя в глаза Киму, ответил я. — Мне эта машина не особенно им нужна. В конце концов я могу брать её, по необходимости из того гаража, где она сейчас стоит.
— А где она стоит?
— На Магнитогорской. Там у друга тестя гараж. Они же не Кирова живут.
— Магнитогорская и Кирова тоже не рядом, да-а-а. Вот и я пока машину не беру. Ставить не куда. Ладно! Обещаю тебе не докучать. Раз в месяц, может, два раза. Свозить меня по делам, будет достаточно. Это чтобы ректору объяснить.
— Согласен, — кивнул я головой. — В конце концов, у меня доверенность с правом передоверия. Когда буду отсутствовать, станете пользоваться. Если буду.
— Чем сейчас станешь заниматься?
— Пока повожу тестя, освоюсь с городом. Он уедет, поездим на Шамору. Август всё-таки наступает, а погоды ещё не было. Покупаться хочется. Вымотали бесконечные промывания организма…
— Да-а-а… Отдохнули вы… Полечились водичкой… Чем же отравились?
— Так и не определили, — скривился я, пожимая плечами.
— Это вас твои знакомые перевезли в Москву? — совсем прищурив глаза, спросил Ким.
Я кивнул.
— Иметь таких знакомых — дорогого стоит. Родственники, что ли?
— Почти, — ни на йоту не уклонился от правды я. — Фронтовой друг дедушки. Генерал полковник.
Глаза Кима раскрылись.
— Оттуда сведения?
Я кивнул.
— Дедушка там же служил?
— Кем дедушка на войне был, он не рассказывает. А после войны — главным уполномоченным по заготовкам в Приморском крае.
Глаза Кима часто заморгали. Когда волновался, он моргал.
— Потом его посадили на шестнадцать лет, но выпустили через два года. Тут он во Владивостоке в тюрьме сидел. Друзья вытянули. Ложный донос был. Это я из отцовской сестры, тётки моей узнал. Ни бабушка, ни дед о том не говорят. Но с тех пор, как вышел, дед пьёт. Такие дела…
— Суровые были времена, — покивал головой Ким. — Значит порешали?
— Порешали.
С тестем было ездить трудно. Он с утра начинал колесить по городу, объезжая знакомых. Как я понимал, тестя отправляли на «большую землю» за снабжением и он занимался им в своё отпускное время, решая поставленные руководством задачи, но и не забывая про семью. Он «сращивал» чужие темы, и удовлетворял чужие потребности, перевозя товар с места на место, выпрашивая, таким образом, нужное для себя. Он был «решалой». Хорошим «решалой». В лучшем смысле этого слова «решалой».