Кроме Донцова (КПД-300), я переговорил с главным инженером Завода ЖБИ Женей Мартыновым, тоже бывшим одногруппником, который, согласовав с директором, передал один участок нам в аренду. А мы обещали им пару квартир и высокую производительность труда.
Кроме железобетонных конструкций требовалось ещё много чего, вплоть до розеток и электроплит, не говоря уж о деревянных конструкциях: дверей, окон, просто деревянных реек разных толщин. И это всё надо было именно доставать, «выцарапывать» на стороне. Спасало то, что во-первых, нам всего этого нужно было много, а поэтому мы заказывали целыми контейнерами, а во-вторых, у ВБТРФ имелся свой деревообрабатывающий цех, который с удовольствием «бил шару», распиливая рейку и клея разноформатные двери и собирая окна.
Естественно в наш Диамидовский порт подходила железнодорожная ветка, что способствовало ускорению поставок стройматериалов. Короче, строительство двигалось чётко по графику, но это отнимало не только у Игоря Петровича, но и у меня кучу времени, моральных и физических сил. Чтобы нашими людьми руководить, нужно уже с утра принять, говорил наш классик сатиры и юмора Жванецкий Михал Михалыч. Так оно по сути и было, но мы с Игорем Петровичем держались, а то, было дело, поначалу… Хе-хе… А моей Ларисе это не нравилось. Пришлось «бросить». В смысле, бросить пить, ха-ха, а не жену. Хотя иногда мысли о несовместимости характеров возникали. По причине жёниных периодических недовольств. Однако я их оценивал, как женский «ежемесячный кризис» и тупо пережидал «волну». Зато большую часть времени у нас с женой была абсолютная идиллия.
Кстати в ожидании жилья мы «спланировали» девочку и уже её ожидали. Как только фундамент положили так и спланировали девочку, кхе-кхе… А что, по плану первая секция должна быть готова именно через девять месяцев.
А врачи сказали, что у нас будет ещё один мальчик. Да-а-а… И что делать? Вот я и стал «колдовать» над Ларисиным животом, убеждая и её и себя, что там растёт девочка. Мы и имя мальчишечье не подбирали. Я сказал: «Девочка!», значит будет девочка. Каково было наше, и моё, между прочим тоже, удивление, когда у нас родилась дочь.
— Вот ведь врачи у нас! — возмущалась жена.
— Да-да, — поддакивал я. — Врачи, они такие… И техника дрянь!
Мы семьёй въехали в трёхкомнатную квартиру на пятом этаже в августе восемьдесят восьмого года. На год раньше, если бы я не вмешался в этот процесс. И что, нужно было из-за какого-то года копья ломать? Ха-ха… Не скажите-не скажите… Вид с этой сопки на Амурский залив был куда, как приятнее, чем с Сабанеевской на «Долину смерти» с ее цементным, асфальтным, щебёночным заводами, карьером, где дробили щебень и заводом «Дальхимпром». Так то вид и оттуда был симпатичным, особенно ночью, но из окон этой квартиры мы могли наблюдать наши волшебные летние закаты. Чем мы с женой и занимались августовскими вечерами.
Ну и до развала СССР оставалось ещё какое-то время, и мы старались успеть построить, как можно больше жилья, для молодых «строителей», мать его, коммунизма. Сразу было заложено три многосекционных дома. Сразу три длинных десятиэтажных дома! Собрались и решили, что хрен с ним с лифтом на десятый этаж. Не было лифтов, рассчитанных на десять и больше этажей. Мало. В чём прикол? Вроде бы, какая разница, девять или десять, а вот была, однако… Короче решили коллективом, что поставим десятиэтажные дома и поставили. И согласовали. И сдали.
Денег у рыбаков было столько, что можно было построить целый город, чем мы и воспользовались, организовав крупномасштабное строительство. Строительный трест потребовал отдельного помещения под которое мы приспособили недострой в виде ресторана и кафе в гостинице «Меридиан», где мы хотели сделать видеосалон. Мне и одного видеосалона хватало в курсантской столовой, которую мы с Кимом переделали в кафе.
Суеты у меня было много, но и деньги текли ручьём. Ха-ха… Как в карман, так и из кармана. В новую квартиру столько всего надо! Так наша первая с Ларисой мечта была осуществлена.
Ещё в марте восемьдесят этого восьмого года в самой передовой на этот момент программе «Взгляд», во время телемоста «Киев — Москва», появился Кашпировский, рассказавший про психотерапию и показавший несколько трюков. Кашпировский еще в начале 60-х получил диплом Винницкого медицинского института, четверть века отработал в психиатрической больнице, в 1987-м его взяли психотерапевтом в сборную СССР по тяжелой атлетике, а сейчас он руководил Республиканским центром психотерапии в Киеве. Он пообещал вылечить всех, если ему позволят выступать по центральному телевидению.