Дом напомнил ей брошенные ребенком кубики, которые легли беспорядочной грудой, а потом слились воедино. Выходя из машины, она задохнулась от запаха цветов, лошадей и летящего с моря ветра.
Себастьян окинул ее беглым взглядом, прищурился на секунду, чуть нахмурился и сосредоточился на Роуз:
— Миссис Меррик?
— Я, мистер Донован, — пробормотала та, боясь всхлипнуть. — Вы так добры, что согласились на встречу…
— Не знаю, хорошо это или плохо.
Он сунул большие пальцы в карманы джинсов, внимательно изучая женщину. Простенькое голубое платье немножко обвисло на бедрах, словно Роуз Меррик недавно исхудала. Потрудилась накраситься, но, судя по блеску в глазах, макияж продержится недолго.
Себастьян постарался подавить сочувствие и перевел взгляд на компаньонку миссис Меррик. Эта не сильно заботится о внешности, и поэтому еще интереснее. Джинсы и ботинки хорошо поношенные. Заправленная в брюки футболка, возможно, когда-то была ярко-красной, теперь полиняла от стирки. Ни косметики, ни украшений. Зато отношение видно так же отчетливо, как цвет глаз и волос. Неприязненное отношение.
Видно, крепкий орешек…
Он мысленно прочел ее имя и окунулся в сокрушительный водоворот эмоций — нечто вроде духовного статического электричества, — который свидетельствует о таком же смятении и беспокойстве, какое испытывает другая женщина.
Настоящий кошмар.
Роуз шагнула вперед, Себастьян старался держаться в сторонке, хранить бесстрастное спокойствие, но уже понял, что проиграл. Она отважно сдерживает горячие слезы, кипящие в сердце.
Ни перед кем на свете мужчина не слабеет так, как перед отважной женщиной.
— Мистер Донован, я у вас много времени не отниму. Хочу только…
Роуз умолкла, Мэл бросилась к ней:
— Может, предложите нам войти, сесть или…
И сама замолчала. В голосе слышны не близкие слезы, а крайнее потрясение.
Первая и единственная мысль — глаза… Отчетливая лихорадочная мысль эхом отозвалась в сознании Себастьяна.
Смешно, сказала она себе, стараясь опомниться. Это был сон. Ничего больше. Дурацкий сон почему-то смешался с реальностью. Его глаза просто очень красивые. До невозможности.
Он еще какое-то время смотрел на нее, но, хотя любопытство подстегивало, не стал заглядывать глубже. Женщина вполне привлекательная, даже в безжалостном солнечном свете. Пожалуй, в пристальном зеленом взгляде и вздернутом подбородке с маленькой, на удивление сексуальной ямочкой читается воинственный вызов. Действительно, симпатичная, несмотря на то что волосы на дюйм короче, чем у него, и, похоже, она их сама обкорнала кухонными ножницами.
Себастьян отвел глаза, улыбнулся Роуз, протянул руку:
— Входите, пожалуйста.
Мэл ничего не оставалось, как следовать за ними.
Он с усмешкой наблюдал, как она взбирается по ступенькам, входит в просторное помещение с высоким застекленным потолком и открытым балконом, слегка хмурится, отказываясь восхищаться теплым медовым цветом стен, отчего освещение становится эротически мягким. Проследовал с Роуз по ковру кроваво-пастельных тонов размерами с озеро к низкому широкому дивану длиной с реку, с обивкой ослепительного цвета морской волны.
Мэл рассматривала комнату, отмечая каждую мелочь. Поразительная аккуратность, хотя рациональной организации незаметно. Среди современных мраморных, деревянных, бронзовых скульптур явно ценные древности. Все предметы огромные, поэтому колоссальное помещение уютно выглядит.
Повсюду на небрежно расставленных старинных блюдах и в чашах груды кристаллов — одни столь крупные, что спину надорвешь, другие крошечные, поместятся на детской ладошке. Ее заворожило мерцание, блеск, формы, напоминающие древние города, тоненькие жезлы, гладкие сферы, скалистые горы.
Поймав терпеливый и любопытный взгляд Себастьяна, Мэл передернула плечами:
— Немало нарыли.
На его губах появилась улыбка, такая же, как во взгляде.
— Спасибо. Садитесь.
Вместо дивана длиной с реку она выбрала стул за резным журнальным столиком на другом берегу острова.
Его глаза еще немного задержались на ней и обратились к Роуз.
— Позвольте предложить вам кофе, миссис Меррик. Или чего-нибудь холодного?
— Не беспокойтесь, пожалуйста. — Любезность подрывает последнюю решимость. — Понимаю, что обременяю вас, мистер Донован. Я про вас читала, а соседка, миссис Отт, рассказывала, как вы помогли полиции в прошлом году отыскать пропавшего мальчика. Того, что сбежал.
— Джо Кугара, — кивнул Себастьян, садясь рядом. — Хотел до Сан-Франциско добраться, родителей с ума свел. По-моему, юнцы любят риск.
— Ему пятнадцать лет. — Голос дрогнул, губы сжались. — Я не говорю, что родители не испугались, но ему пятнадцать. А Дэвид совсем крошка. В манеже лежал. — Она взглянула на Себастьяна с отчаянной мольбой. — Телефон зазвонил, я отошла всего на минуту. Он спал под самой дверью. Не на улице и не в машине. Прямо за дверью, и я отлучилась на одну минуту.
Несмотря на искреннее желание держаться подальше от хозяина, Мэл подошла, села рядом с подругой.
— Роуз, всем ясно, что ты не виновата.
— Я его оставила, — повторила Роуз безжизненным тоном. — Оставила своего малыша, и он пропал.
— Миссис Меррик… Роуз… Вы плохая мать? — небрежно спросил Себастьян, видя вспыхнувший в ее глазах ужас и бешенство в глазах Мэл.
— Нет! Нет… Я люблю Дэвида. Все для него сделаю. Только…
— Тогда не надо. Не вините себя. — Он так нежно и утешительно взял ее за руку, что слезы отступили. — Это не поможет его отыскать.
Ярость Мэл с шипением угасла, как отсыревшая шутиха. Он сказал то, что нужно, и в нужный момент.
— А вы поможете? — шепнула Роуз. — Полиция старается… Мэл делает все, что может, а Дэвида все нет.
Мэл… Любопытное имя для высокой стройной блондинки с синяком на плече. Ее возбуждение вырвалось наружу.
— Мы вернем его. Ниточки есть. Пусть даже совсем тонкие, но…
— Кто это «мы»? — перебил Себастьян, на миг представив ее с пистолетом в руке, с ледяными изумрудными глазами. — Вы служите в полиции, мисс…
— Сазерленд. Занимаюсь частными расследованиями, — выпалила Мэл. — Разве сами не видите?
— Простите… — тихо сказала Роуз.
— Ничего, все в порядке. — Себастьян похлопал ее по руке. — Могу сам посмотреть, а могу и спросить. Вам не кажется, что малознакомых людей лучше спрашивать?
— Кажется. — Презрительно хмыкнув, Мэл вернулась в кресло.
— У вас циничная подруга, — заметил Себастьян. — Цинизм порой полезен, однако очень груб. — Пора собираться с силами для отказа. Невозможно возиться с тяжело травмированными душами, пускаться на рискованные поиски очередного пропавшего мальчика.
Мэл кардинально изменила ситуацию. Возможно, так было задумано.
— Не считаю цинизмом раскусить шарлатана, маскирующегося под доброго самаритянина. — Она подалась вперед с горящими глазами. — Любой экстрасенс такая же дешевка, как десятидолларовый фокусник в костюме с блестками, который вытаскивает кролика из шляпы.
Себастьян вздернул бровь, выражая не то заинтересованность, не то раздражение:
— Вот как?
— Жулик есть жулик, мистер Донован. Речь идет о будущем ребенка, и я не позволю вам играть в шаманские игры ради газетной шумихи. Извини, Роуз. — Мэл вскочила, почти трясясь от злости. — Я думаю о тебе и о Дэвиде. Просто не могу стоять и смотреть, как этот тип водит тебя за нос.
Долго сдерживаемые слезы вырвались наружу.
— Просто я хочу знать, где мой ребенок. Хочу знать, что с ним все в порядке. Плохо ему или хорошо… С ним нет даже любимого плюшевого мишки. — Роуз закрыла лицо руками. — Даже мишки…
Мэл прокляла себя, свой характер и Себастьяна Донована. Опустилась перед Роуз на колени, заговорила нежно и мягко:
— Прости, милая, я виновата. Знаю, как ты напугана. Я тоже. Если тебе нужна… помощь мистера Донована, — она чуть не подавилась словом, — пусть поможет. — Устремила на него презрительный вызывающий взгляд. — Согласны?
— Да, — медленно кивнул он, чувствуя руку судьбы. — Согласен.