В этот раз Влад не стал выпендриваться, приехал на коляске. Я ходила за ним, как приклеенная и сожалела, что не могу взять его под руку. Мы были бы красивой парой, как вы думаете? Я тяжело вздохнула. Блестящие камни в витринах, навеки замурованные в тесные серебряные, золотые оправы; мертвые броши, кольца, иконные оклады подвески - вызывали у меня головную боль и острое чувство сожаления. Влад вяло рассматривал образцы.
-А что вы скажете, Ирина? - наконец, спросил он. – Какое кольцо вам подарить?
Я вздрогнула.
-Мне бы такое… какое-нибудь необычное, - промямлила я. – Крупное, чтоб руку оттягивало. Можно, Владлен Викторович?
-К серым глазам вашей дамы подходят сапфиры, - вдруг сказал высокий лысый человек, который давно отирался возле нас. Он был молод, упитан и чрезвычайно уверен в себе. Я сперва приняла его за финансового воротилу – такого же гостя, как и мы, но он оказался хозяином, этим самым Зверевым. – Ваша дама права, Владлен Викторович, чем крупнее будут камни, тем шикарнее она будет в них смотреться!
-Вам известно мое имя? – прищурился Влад.
-Более того, я прошу прощения за нерадивость моего персонала, - продолжил высокий человек вкрадчиво и сладко до приторности. – Они должны были подготовиться, как только вы приехали в город. Сам Владлен Завьялов ищет кольцо для невесты! Какая честь для нас! Какая возможность показать себя! Я готов предоставить вам лучшие наши драгоценности. Прошу вас в мой кабинет!
Влад вцепился зубами в палец, пристально разглядывая Зверева. Но тот ответил сладкой и угрожающей улыбкой человека, который лично знаком с налоговой, полицией, роспотребнадзором, депутатами, сенаторами, и, уж конечно, представителями финансовой элиты.
Влад разочарованно поджал губы – видимо, ничего интересного по лицу Зверева не прочитал.
А тот с изъявлениями восхищения проводил нас по стерильным белоснежным коридорам, мимо холлов в большое светлое помещение, увешанное дипломами и грамотами, с бархатными голубыми диванами и современной множительной техникой. На столе на бархатных салфетках были уже аккуратно разложены блестящие разноцветные камни. Я невольно восхитилась оперативностью ювелира. Уже и ароматное кофе приготовлено, дымится в фарфоровых чашечках. И тут же на высокой фруктовой горке – персики, гранаты, апельсины и овсяное печенье.
-Прошу вас подкрепиться кофе, г-н Завьялов. Сладкий "Черный бивень", прямиком из Таиланда, ваш любимый.
-Вы навели справки, что ли?
-О да! - любезно согласился Зверев. – Чтобы вам было комфортнее сделать выбор, мы приготовили все, что вы любите. Гранаты для вас - из Америки, сладкие апельсины – из Испании.
Влад неожиданно остановил кресло, побелев как мел.
-Ира! Ты сама возьми, что тебе нравится! – прошептал он мне и резко подался назад, чуть не отдавив ноги хозяину. – Что–то мне душно – я сегодня не очень здоров! Я подожду под кондиционером в холле.
Зверев если удивился, то никак это не показал. Он проводил глазами Влада, скрывшегося за дверьми, и обернулся ко мне. Приятная у него была улыбка, но мне все равно стало не по себе, словно чья-то грязная рука грубо стиснула мне сердце.
-Позвольте помочь вам в выборе, мадам.
-Пусть будут сапфиры! - промычала я невпопад, стесняясь Зверева. Мне была неприятна насмешка на дне его хищных черных зрачков. "Как это в наш круг орлов залетела серенькая глупая перепелка?!" – похоже, про себя удивлялся он.
Я ткнула пальцем в ближайшее кольцо с множеством мелких голубых камушков, составленных в плоский букет.
-Но как же?! – вроде как непритворно изумился Зверев. – Так быстро выбирать нельзя! Это не солидно, мадам! Давайте начнем сначала! Какую вы хотели бы оправу? Серебро, золото, желтое, белое, розовое? Наши лучшие художники ждут в соседней комнате, чтобы порисовать для вас. Что бы вы хотели заказать: оберег, амулет, венчальное кольцо? Мы были бы рады составить для вас гарнитур - серьги и колье, например.
-Мы придем позже! - прохрипел из-за двери Влад так глухо, будто перенес тяжелую операцию на горле. – Ирина, берите скорее, что хотите, и идемте! Я в банкомате внизу расплачусь карточкой.
Обильный пот стекал у него по лбу. Пришлось срочно вывезти его на воздух, но и это не помогло. Только возле гостиницы, под густой тенью ольховых деревьев, он пришел в себя.