-Мы прочтем!- встрял Влад. – Продолжайте, прошу вас!
-А, ну, хорошо! Потом я пошел в мореходку, закончил с отличием. Служил на подлодках. Всего навидался, как капитан "Немо". Вы "Двадцать лье под водой" помните?! Вы, наверно, забыли за делами, о чем там говорится?! Однажды французский профессор Аронакс попал на борт таинственной подводной лодки…
Прожив богатую на события жизнь, он увязал в желании сказать много, так что я с раздражением перестала понимать, где собственно воспоминания, а где рассказ, с которым он пришел к нам. А старый контр-адмирал не унимался. По-видимому, он был очень одинок, иначе отчего столь словоохотливо бросился рассказывать нам свою жизнь, начиная со школы? Он начал пересказывать роман Жюля Верна, но Влад (в который раз!) остановил его. Бывший контр-адмирал вздохнул и с неохотой, без перерыва, продолжил:
-И вот меня отпустили в отпуск. Я тогда встречался с прехорошенькой брюнеткой. Ольгой ее звали. Или Зоей? Нет, Зоя появилась позже, уже в Ленинграде.
Я едва сдержала зевок. Но мой детектив смотрел на клиента с интересом.
-Кофе? – предложил он.
-Ненавижу кофе! – фыркнул военный. - Лучше компот из сухофруктов. Мы на флоте любили компотику поглотать ….
-К сожалению, компота нет. Ирина, будьте любезны, принесите гостю чай с лимоном.
-Только не с лимоном! – замахал руками отставник. - Мне в 2003 году вырезали желчный пузырь. А когда-то я был здоров как бык и ел все, что видел, даже сальцо со сливовым вареньем. На флоте служат волки, бабочек мы не ловим!
Он захохотал так заразительно, что и я засмеялась.
Как только я подала ему чай, он снова переключился на меня.
-Как вы сказали, вас зовут? - спросил старичок. - Вы замужем? Нет? Какая вы милая, так трогательно покраснели! Я все понимаю… Как такому старику, как я, можно отвечать взаимностью?! А в 1967 я был стройным и гибким, как гадина-ставрида. Наша субмарина стояла в доке, потому что была повреждена немножко. Плавание…гмм… прошло не очень успешно. Послали других. Приказ был: взять под прицел крупные города Тихоокеанского побережья и корабли Седьмого флота США. Это было как раз в разгар войны во Вьетнаме. Про Вьетнам слышали?
-Да!- поскорее вставил Влад.
-А! Ну, ладно! Недостающий состав вынужденно доукомплектовали с других субмарин, ну и с нашей тоже. Меня высвистали из отпуска. Меня и моего друга Генку! – адмирал замолчал. На его подвижном лице вдруг прорезались длинные ущелья морщин у носа, на лбу, над выцветшими губами. Он заговорил медленнее. – Какие мы были тогда молодые! Многого не знали… И хорошо, что не знали! Много знаешь, плохо спишь! Так, о чем это я?
-Про подводную лодку! – ляпнула я, опасаясь, что отставник опять уйдет в сторону и ударится в воспоминания.
-Продолжаю…! Кроме того, на борт приняли группу матросов-учеников из подплава. Мы с Оленькой как раз собирались подать заявление в ЗАГС. А потом это и случилось…. Мне дали одно задание, очень серьезное, но я почти сразу попал в больницу с аппендицитом. Подвел меня желудок, аукнулось мне сальце! А Генка… Он ушел на этой самой проклятой К-129.
По тому, как насторожился Влад, я поняла, что ему что-то известно об этих самых подлодках, но сама я никак не касалась моря и мало что понимала из невразумительного рассказа отставного военного.
-Я потом вам расскажу подробнее, - сказал Влад одними губами, заметив мое недоумение.
Иван Юрьевич отпил глоток чая, поморщился и стал рассказывать еще медленнее.
-Они ушли, а в назначенное время, 8 марта, экипаж на связь не вышел. Их долго искали… Почти два месяца поисков результатов не дали, хотя наши задействовали Камчатскую флотилию и авиацию Северного флота. Лодка растворилась в океане как "Наутилус" Жюль Верна. Не смешно? Катастрофа – вот как это называлось! Вы, конечно, спросите, какова была причина исчезновения? Нам сказали, что провал на глубину ниже предельной. Тогда главком Горшков сделал официальное заявление, отказался признать гибель субмарины и всего экипажа. Она стала считаться «бесхозным имуществом». Мы от нее отказались, а вот американцы…Они ее искали как акулы и обнаружили на глубине 5000 метров, - отставник говорил неохотно, тщательно подбирал слова, будто зачитывал рапорт. - Или сказали, что обнаружили.