Я размышляю. Представив себе эту картину, я чуть даже не улыбнулась.
— Так ты считаешь, нас сейчас никто не видит и не слышит? Думаешь, это делается только с помощью очков?
— Кеноби… — Итан умолкает, понимая, что теперь употреблять это имя не совсем правильно.
— Называй его Кеноби, — говорю я. — У меня в голове все перепуталось, я пока не могу называть его настоящим именем.
— Он тоже об этом думал.
Я кладу ладонь на колено, на еще не высохшее на штанах пятно крови.
— Я давно подозревала, что тут все дело в очках. Это вполне логично. Мы все без них слепы и беззащитны.
— Не хочешь быть слепой — и не будь.
— Как это?
— Кеноби говорил, что вас всех заставляют принимать таблетки. Говорят, это для укрепления иммунитета, что ли, но на самом деле эти лекарства разрушают ваше зрение и лишают возможности иметь детей. Он думает… думал… если не принимать их, зрение восстановится.
Ну как в это поверить? Я отдергиваю от Итана руки. Ведь моя мама работает в клинике, которая выпускает эти таблетки. Она бы такого не допустила. Значит, все, что я прежде знала о себе и своей жизни, — неправда?
— А что с твоим мобильником?
— Выбросила в окошко. — Я трясу головой, пытаясь собраться с мыслями. — Но, Итан, а если он ошибался насчет таблеток?
— У тебя с собой есть?
— Нет.
— Тогда будем надеяться, что он был прав.
— Почему?
— Потому что сейчас тебе нельзя возвращаться за ними. У нас осталось только три дня. Надо шевелиться.
Я гляжу на Итана во все глаза. Снова наворачиваются слезы.
— Думаешь, это так легко? Просто откажусь от них, и все дела?
— На несколько дней ничего страшного. Так считал Кеноби. Он сказал, что тебя убьют, если у них не будет другого выбора, но я им не предоставлю такой возможности. Еще он сказал, что их власть не безгранична. Они всесильны в твоем мире, но не в моем. А нам нужно всего несколько дней. Потом все будет по-другому. Потом я с ними поговорю по-своему, если захочешь, конечно.
Таращусь на Итана в каком-то оцепенении. Слышу в ушах голос миссис Синтии, она приказывает мне заткнуться и не строить из себя идиотку.
— Выходит, на самом деле ты ничего не знаешь, — говорю я.
— Может быть. Там посмотрим.
— Ты буквально веришь во все, что он говорил?
— Да, верю.
— Почему?
— Потому что однажды своими глазами видел кое-что странное. — Итан смотрит пристально, не отрываясь, прямо мне в глаза. — Я так и не понял, что это было, но видел четко, как тебя сейчас. И его слова подтверждают то, что я подумал.
— Может, вы оба чокнутые.
Итан пожимает плечами. По лицу видно, что мои слова нисколько его не задели.
— Может быть. Через недельку станет ясно. А пока я буду делать то, что он сказал. По крайней мере, еще несколько дней.
— А-а, семнадцатое мая.
В первый раз в глазах Итана читается некое облегчение.
— Да, семнадцатое мая, — глубоко вздыхает он.
Какое-то время мы молчим.
— Представить не можешь, как давно я пытался разгадать смысл этих цифр, — говорит он и смотрит на меня так, что у меня голова кружится.
— Это он сообщил их тебе?
— Я видел их много раньше. На твоей руке.
Я закрываю глаза.
— Когда?
Итан подвигается ближе. Снова берет меня за руки. Разгибает левую руку, задирает рукав и проводит пальцами там, где когда-то были цифры.
Я дрожу. Кожа до сих пор хранит память о боли, когда их отскребали.
— Я видел тебя четыре года назад. Думаю, как раз тогда. Когда ты попала сюда. Ты была как девочка из стихотворения Роберта Бернса: она шла через поле ржи, вся мокрая и грязная. Мне было тринадцать лет, я ловил рыбу на речке в Хаверстро-Крик, в первый раз в жизни тогда пошел на рыбалку один. Ну вот, и вдруг воздух над рекой как-то странно задрожал, совершенно дико, ни на что не похоже. Я просто глазам своим не верил. Бен Кеноби говорит, это был выход из тоннеля времени. По которому вы все вышли сюда.
Я продолжаю дрожать, не могу остановиться.
— Ничего не помню.
— Знаю. И понимаю. Видок у тебя был еще тот. В общем, сама была не в себе. Замерзла, совсем одна, и на руке вот эти цифры. Я хотел помочь тебе. Отдал свою спортивную куртку…
У меня кружится голова. В глазах все плывет. Пытаюсь сделать вдох.
— Так это был ты…
«Ну конечно, — думаю я. — Конечно».
— Воздух вокруг тебя как-то странно колыхался, дрожал. Ты была чем-то напугана и не хотела со мной говорить. Я показал тебе, как пройти к мосту через речку, ты сказала, что тебе надо туда.
— Ничего не помню, — еле-еле произношу я.
И снова чувствую, как мир за спиной, в прошлом, меняется, принимает иную форму. Все было не так, как я себе представляла.