Вот она, школа. Они здесь – так сказала сторожиха.
– Здравствуйте...
Кто-то поднял голову, кто-то поглядел на меня и удивленно пожал плечами, кто-то сказал: «Общий привет!!».
Я думал, все будет не так. Думал: за столом, где непременно должна была лежать схема дороги, будут сидеть строители и вести разговор о предстоящей работе или петь задорные комсомольские песни.
Все было по-другому. Над планом трассы никто не сидел. Никакого плана вообще не было. Были сдвинутые парты. Были парни и девушки в телогрейках, ватниках, шапках-ушанках. Парни и девушки спали тут же, на партах, на полу. Были чемоданы, мешки, рюкзаки, сложенные у стены. Был высокий парень, который стоял у классной доски и старательно выводил мелом:
Гостиница «Метрополь».
Свободных номеров нет.
Парнишка в коричневом демисезонном пальто и светлой кепке тоскливо бренчал на гитаре. В углу плакала девушка, и ее, как полагается, утешали подруги.
Все заранее заготовленные слова и вопросы исчезли из моей головы. Растерянный стоял я у двери и не знал, что предпринять, пока не выдавил из себя:
– Видите ли... я корреспондент газеты...
Молчание. Немой вопрос: «Ну и что дальше скажешь?» А потом неожиданно подскочила ко мне сероглазая шустрая девчонка лет восемнадцати и затараторила:
– Неужели? Вот это сюрприз!.. Вот это счастье! Хоть раз в жизни погляжу на живого корреспондента. Разрешите, товарищ корреспондент...
Парень, создававший рекламу гостинице «Метрополь», поморщился и сказал лениво:
– Да кончай ты, Галка...
Но ее трудно было остановить.
– А что, товарищ корреспондент, вот как раз напишите о нас очерк. Хотя бы о Букваре. Или о Боксере. Или еще лучше обо мне... Все мы такие передовые...
Букварь – это тот, с гитарой. Он скорчил рожу и потряс кепкой над головой. А Боксер – это парень, который трудился у доски. Он оторвался от работы, подошел ко мне и сделал следующее официальное заявление:
– Боксер – это я. Галька прилепила... Не знаю, почему и за что... Боксом я не занимаюсь. Вот футбол – это да! А вообще я Федор Логинов... Пожалуйста, напишите обо мне очерк. Малый я законный, а поэтому работать здесь не буду. Этот номер не пройдет. Я приличный плотник и плотником останусь. А снег разгребать мне ни к чему. Это я с успехом мог бы делать и в Челябинске. Стоило приезжать сюда! Я – плотник! И этим все сказано. Вот так вот!
– К заявлению предыдущего оратора присоединяемся, – поднял голову парень, устроившийся на парте, и подмигнул Логинову.
Я не знал, что делать. Растерялся окончательно. Чего-чего, а всего этого я не ожидал. С минуту я молчал, сдерживая себя, а потом спросил и тут же понял, что спросил зря:
– А Курагино вам понравилось?
Оказывается, никто не спал. Оказывается, все прислушивались к моему «интервью». И теперь зашумели.
– Симпатичная дыра. Сплошная романтика! И встретили нас подходяще. Нет чтобы на квартиры – сразу в школу, учиться! А чем, интересно, нас кормить будут? Здесь же в магазинах ничего нет.
Букварь кончил бренчать на гитаре и заявил:
– Нет, насчет снабжения – это ты зря. Здесь такие вещи продаются, что и в Москве не достанешь.
Он не успел рассказать, какие вещи продаются здесь.
Чернявый нахмурился:
– Кончай, Виктор... Так что, товарищ корреспондент, по-моему, здесь для вас ничего интересного нет. Вот, может быть, в других бригадах...
Я стоял и с трудом сдерживал себя. Я готов был произнести сейчас длинную речь. Обязательно страстную. Я бы... Тоже мне, приехали «посланцы комсомола» на ударную стройку! А Магнитка, а Кузнецк, а Комсомольск-на-Амуре, а целина?.. А молодогвардейцы?.. Или там тоже были такие, или там тоже только ныли?
Я сказал, стараясь быть спокойным:
– А зачем, собственно говоря, вы сюда приехали?.. Здесь ведь иногда и уши обморозить можно...
Молчат.
...Крепкий все-таки морозец. К ночи еще прибавился. Вряд ли они завтра выйдут на работу. Приехали, называется!.. Хиус заставляет ежиться и снова колет лицо. А над головой висели мрачные неподвижные звезды, словно вмерзшие в ледяное небо...
Люди, заходившие с улицы, жаловались на мороз, и мне что-то не верилось, что строители могут сегодня выйти на работу.
Вo второй половине дня я не выдержал: надел валенки и отправился на развилку дорог к книжному магазину. Одна из машин шла в совхоз. Это как раз по пути. Километров пять.
Минут через двадцать шофер ткнул пальцем в стекло и сказал: