Венька закруглился в том же повышенном тоне.
– Кто-кто, а мы-то уж поработали! – вставил Семен.
– Не стыдно будет по этой дорожке прокатиться, – сказал Проньша откуда-то из дальнего угла.
Ребята зашумели:
– Хватит дурить!
– Давайте попробуем!
– Пора уж.
– Только так, чтобы намертво!
– Не выдержим!
– Условия тяжелые.
Савостин встал, взял с этажерки лист бумаги и положил его перед Венькой.
– Свои поставим. Венька, пиши.
В новом варианте обязательства выглядели так:
«1. Работать всем лучше, чем работали.
2. Пить только в праздники, именины и другие знаменательные даты, но знать меру. Разрешается погреться, если кто в воду упадет или продрогнет в дождь.
3. Гриньке Сухову, кроме пива и яблочного вина, в рот ничего не брать.
4. Всем читать не менее двух книг в месяц, а если толстая попадется, то одну.
5. Зимой с футбола перейти на хоккей.
6. Сухову, Лещаку, Савостину закончить восьмой класс, Лукашенко – десятый, Кирееву и Лучинецкому поступить в институт...».
Каждому было конкретно указано, что он должен сделать в течение зимы, а в заключение говорилось в самой категорической форме:
«В случае неоднократного нарушения пункта 2-го виновных выгонять из бригады. За невыполнение других пунктов наказывать и воспитывать всей бригадой...»
На торжественном собрании в честь Октября Савостин зачитал эти обязательства, и его слова были встречены громом аплодисментов.
А еще через несколько месяцев мы получили письмо от Вениамина Лучинецкого.
«Здравствуйте, Николай и Валя, – писал он. – С приветом к вам известный вам Вениамин и все наши ребята. Перебрались к реке Мане, там самый большой тоннель строят, так что мы нужны. Вот такие пироги.
Новостей у нас много. Паровозы дымят уже у Козы. Много новых людей понаехало. Гриньку мы скоро откомандировываем на курсы взрывников. Гриньку вы теперь не узнаете: в комсомол вступил, другим человеком стал. Настоящий парень!
Ну, всего хорошего. Приезжайте к нам еще. Привет вам большой от всех ребят.
Ваш Вениамин».
Из книги «Расстрелянный градусник». М., «Молодая гвардия», 1965.
Казимир Лисовский. Бегут серебристые рельсы
Комсомольцам и молодежи строительно-монтажного поезда № 237 дороги Абакан – Тайшет
Клубятся утрами туманы,
Холодная блещет заря.
Широкие степи. Урманы...
Последние дни сентября.
Мне все с малолетства здесь близко:
И этот косяк журавлей,
И мчащийся к тундре таймырской,
Спокойный сейчас Енисей.
Мне издавна все здесь привычно...
Но в тишь эту издалека
Врывается гулко и зычно
Раскат басовитый гудка.
Летит он над степью, над бором,
Преград ему, кажется, нет....
Отсюда, сквозь чащи и горы,
Дорога пойдет на Тайшет.
Мечтая о будущих рейсах,
Под блеском сентябрьских лучей
Бегут серебристые рельсы
В простор минусинских степей.
Туда, где таежная сырость,
Туда, за Тубу и Сисим,
К обрывистым скалам Кизира,
К Саянским хребтам снеговым.
Я вижу: веселой гурьбою
Десятки парней и девчат,
Шутя на ходу меж собою,
Сюда, к мотовозу, спешат.
Так здравствуй же, молодость наша!
Приветствий слова горячи...
Здесь мари,
хакасы,
чуваши,
Владимирцы и москвичи.
Не ради наживы и славы
Они свой оставили дом.
Не сбил их, не бросил лукавый
В погоню за длинным рублем!
Я участи лучшей не знаю,
Чем быть – если сердце зовет –
Солдатом переднего края
Великого фронта работ.
...Свисток мотовоза задорный,
Привычная песня колес.
Обрывки тумана покорно
Летят под высокий откос.
Летят под откос километры,