В обычные дни эти ребята бегут мимо картин, не очень замечая их, а все окружающие стены, двери сливаются на переменках в калейдоскоп. Ребята переполнены своим тугим детским счастьем, как школьные коридоры шумом, а в школьном музее тишина. Там память проводит свои будни.
Этот школьный музей старше самой школы. Экспонаты его начали собирать комсомольцы строительно-монтажного поезда.
Они каким-то внутренним чутьем, без подсказок поняли, что эти с корректорскими ошибками листовки, отпечатанные на машинке с выпадающими буквами приказы – достояние истории.
Смотрит со стены скромный, не привыкший фотографироваться человек. Д. Русяйкин, бригадир. Его бригада в 1956 году уложила первые метры пути. Он же был участником укладки звеньев на последнем километре. Спокойные глаза, большие рабочие руки. Дрожали ли они, когда забивали последний костыль? Человек, пронесший на плечах рельсы от Абакана до Тайшета. Где идет он сейчас? Какая дорога ложится сейчас по его стопам?
В этом году пошли в школу ровесники станций. Им по семь. Сережа Черкасов из первого «А». Он здесь в Кошурниково и родился в вагончике. Теперь у них отличная квартира. Его отец – крановщик, поддерживает порядок на путях, в тоннеле. Сереже повезло – отец взял его в верхнюю кабину крана, и сколько хватало глаз, бежали за горы отливающие на солнце серебром рельсы.
Многие ребята школы живут на разъездах. Школа неотделима от дороги. Я слышал, как директор по телефону переносил родительское собрание из-за того, что приехал на этот участок путеизмеритель.
В будни чаще других приходит сюда десятиклассница Надя Санникова. Вот уже третий год она директор музея. Семь лет назад приехала она сюда с родителями железнодорожниками из Забайкалья. Надя не собирается стать историком, но к музею относится, не боюсь этого слова, – истово. И ребята страшатся услышать из ее уст: «Забыл, в какой школе учишься?»
На станции Журавлево всегда пахнет лесом. Терпкий, настоянный на хвое воздух обволакивает тебя сразу, как выходишь из вагона электрички. Начальник станции Ольга Григорьевна Усатенко, когда говорю ей об этом, улыбается:
– Вот недавно к нам брат Журавлева с сыном приезжал. Он тоже запах хвои сразу почувствовал и обрадовался. Алексею, – говорит, – понравилось бы. Он хвойный лес любил.
Брат у Журавлева железнодорожник, а сын его по другим рельсам машины водит – воздушным. Вся семья, словом, с транспортом связана.
А потом Усатенко рассказывает, что основную часть грузооборота станции – 200 вагонов леса в месяц – отправляет Кошурниковский леспромхоз, вернее его основной Журавлевский участок.
Дирекция леспромхоза следит за выполнением плана посадок не меньше, чем за заготовкой древесины. Когда начинаются на месте выработок массовые посадки, то один за другим следуют субботники, воскресники. Горячие были споры с лесхозом, к которому эта территория относится: а что же садить? Лесники советовали кедр, а лесорубы считали, что приживается он в этих местах неважно. Остановились на сосне. Я видел эти сосенки-подростки, поросль первых посадок молодого леспромхоза, который появился на свет после завершения строительства Абакан – Тайшета.
* * *
Чем поражает дневник Александра Кошурникова? Почему у прочитавших его не возникает больше сомнений в праве Кошурникова, Стофато, Журавлева на бессмертие? Почему строчки дневника переписывали в вахтенные журналы диспетчеры стройки, цитировали в письмах? Наверное, потому, что он, не рассчитанный на чужой глаз, покоряет своей достоверностью и неприкрашенностью. В нем нет красивых оборотов, в нем много цифр, описаний виденного, как и положено дневнику инженера. Есть спокойное мужество и неукротимое стремление идти вперед. Есть невиданная чистота души...
Сегодня размеренный и напряженный ритм дороги пришел на смену подвигу изыскателей, строителей. Для этого он и совершался, тот подвиг.
От Абакан–Тайшета до БАМа
На шпалах – букетики цветов. Узкоколейка Павки Корчагина и Николая Островского. Под Киевом... В Боярке. Кто не знает об этой дороге! Теперь по ней ходит только машина времени. Тронешься в путь – и встают из прошлого станции-легенды: Каховка, Волочаевка, Днепрогэс, Магнитка, Комсомольск-на-Амуре...
Узкоколейка в Боярке и трасса мужества Абакан—Тайшет. Между ними – годы и годы, и какие годы! И строили эти дороги комсомольцы и молодежь разных поколений. Конечно, они разные – эти поколения, но они не чужие, не безразличные, не равнодушные друг к другу. Их роднит и связывает свершенное...