...Двое из многих в это утро не пошли на работу. Они дождались, пока все уйдут из общежития, и с безразличным видом, не торопясь, направились к столовой. На ее стене висели два склеенных ватманских листа – выписка из протокола заседания комитета комсомола стройки. Сообщалось, что Рубан и Климов, прибывшие с ударным комсомольским отрядом, «исключены из комсомола и отряда за пьянку и направлены к месту прежнего жительства».
Они не были бы собой, если бы не покуражились перед редкими в этот час прохожими, если бы не прошли по «бродвею» Тынды с независимым видом. Но на другой день Рубан и Климов пришли в комитет комсомола. Борис Водопьянов, молодой инженер, молодой секретарь и молодой папа, необычайно занятый человек, выслушал путаные объяснения обоих и сказал:
– Имейте мужество отвечать за свои поступки. Езжайте домой.
– Ну хоть не сообщайте домой.
– Непременно сообщим.
Когда Климов с Рубаном ушли, Борис с усмешкой, за которой все-таки было видно: сомневается комсорг в правильности решения, обратился ко мне:
– Жестоко? Знаете, мне иногда БАМ представляется горной рекой. Прошли дожди – река вышла из берегов, прихватила мусор. Это неизбежно. Надо очищаться от него сразу, немедля. Мы с Рубаном и Климовым так обошлись не в назидание другим – тогда они были бы жертвами. Они и до своей пьянки мешали нам, сбивали с толку ребят. А возиться с ними некогда. Знаю, есть тут слабая сторона, мне могут возразить: БАМ не только рельсы, просеки, станции, это еще и университет для десятков тысяч ребят... Но, черт подери, должен же человек нести ответственность за собственные поступки!
Если ты так много говоришь об этом, подумал я, значит не уверен. Ну что ж, сомневайся, комсорг. Это очень даже хорошо, что сомневаешься. Это значит: ты близко к сердцу примешь судьбу парня и не позволишь «списать» ее за счет гигантской стройки. Это значит, что ты на своем месте, Борис Водопьянов.
– Так где же Глинкин? – уже в третий или четвертый раз спрашиваю я у ребят, которые работают в его бригаде.
– Вон за леском детский садик строят, сходите туда.
– Пять минут назад ушел. Вероятно, на контору, – ответили там.
На строящейся конторе я уже побывал. И на строящемся доме. И на строящемся овощехранилище. Глинкин везде был, но каждый раз я его не заставал.
Наверное, я так примелькался, что пробегавшая мимо конторская служащая, быстро взглянув на меня, спросила: «Не видел Глинкина?» Я расхохотался. И тут же, раздвигая кустарник, из лиственничной рощи вышел человек. Он торопливо шагал к конторе строительно-монтажного поезда.
– Глинкина ищете? – задираясь, осведомился я.
Так я познакомился с Павлом Глинкиным.
Ему было семнадцать, когда вместе с ребятами из училища Калуги приехал на Абакан – Тайшет. На стройке за ними закрепилось прозвище «калужский инкубатор». Но, видно, крепкие ребята попались: лишь некоторые не выдержали походной жизни и свили постоянные гнезда. А Павел, отслужив в армии, опять вернулся в Абакан, оттуда – на Хребтовую – Усть-Илимскую. Он сдавал экзамены в Иркутском техникуме, как вдруг приехала жена: «Паша, нас направляют на БАМ. Я уезжаю через три дня».
– Подожди, – прерываю я рассказ Глинкина. – У вас дочка, всякое там движимое и недвижимое имущество, хорошая работа... Ты объясни, почему сорвался с места? Больше платят здесь?
Пожимает плечами:
– Рублей на пятнадцать побольше... Понимаешь, подмывает, подмывает – и все тут. Каждый кадровый транспортный строитель скажет тебе то же самое да еще удивится: как же можно всю жизнь прожить на одном месте? Приходит время, и вот что-то неспокойно на душе становится. Сначала вроде бы даже не осознаешь, отчего это чувство неудовлетворенности. И вдруг ясность: надо выйти из состояния покоя...
Павел обрадовался сообщению жены, одно огорчало: уезжал от друзей. Но уже в Тынде узнал: БАМ начнется не только с Тынды, но и с Комсомольска-на-Амуре, с Усть-Кута. И начнут магистраль с Усть-Кута его давние друзья – Герой Социалистического Труда Виктор Лакомов и Владимир Удовиченко...
С Лакомовым они познакомились в Хребтовой, на звеносборочной базе. Виктор был бригадиром, а Павел работал на мотовозе. С Владимиром Удовиченко встретились в Абакане. И теперь оба его друга находятся в Звездном – новом летнем лагере транспортных строителей на северной оконечности Байкала.