-Это кизил. Видишь, на нём уже маленькие ягодки.
Мама срывает несколько. Я сразу же пробую ягодку на зуб. Плоды горькие и терпкие.
-Фу, какая гадость!
Тётя смеётся:
-Когда поспеет, тогда вкусный.
-Лиза, я сколько раз тебе говорила, что нельзя тащить всё в рот?
Я таращу глаза и развожу руками. Это означает одно: а как я всё узнаю? Идём дальше. Мама показывает на маленькое цветущее деревце:
-Это боярышник. Чувствуете, как он пахнет?
Я начинаю усиленно вдыхать воздух, бегаю вокруг боярышника. Лёня не отстаёт. Он всё в точности повторяет за мной. Весело и незаметно мы подходим к поляне. Стоим на тропинке, затаив дыхание. Перед нами открывается солнечная лесная комната. Мы стоим на её пороге и не решаемся сразу войти. В обрамлении цветущего боярышника, поляна кажется зелёным ковром, усеянным яркими цветами. Порхают невероятно-голубого цвета бабочки, звонко и разноголосо поют невидимые птицы. На несколько секунд мы замираем в восхищении.
Тётушка взяла с собой мешок и собирается нарвать его полный, что бы заготовить щавеля на зиму.
-Зимой зелёный борщ такой вкусный! Да, сынок?
-А-а-га!- Лёня, как всегда, заикается и говорит с трудом.
Мы с мамой рвём щавель в небольшую дерматиновую сумку, в которой мама берёт себе на работу обед. Щавеля так много, что через несколько минут сумка уже полная. Усаживаемся посреди поляны отдыхать. Мама показывает мне чабрец. Я опять нюхаю и запоминаю навсегда этот аромат.Чтобы не сидеть без дела, помогаем тёте. Мама подшучивает над сестрой:
-Катя, ты бы лучше чувал взяла. Туда больше влезет.И охота тебе возиться?
-А ты не смейся. Небось, придёте зимой борщ со щавелем есть! Возиться не хочется, а есть хочется!
Пока женщины заняты, мы с Лёней влезаем в самую гущу боярышниковых зарослей.
-Лиза, идите сюда! Вдруг там гадюка?
Я змей боюсь просто до ужаса.
-А-а-а! Мама, мама,- бросаюсь напролом сквозь кусты. Острые шипы впиваются в моё ветхое платьишко. Вот я уже на свободе, а у платья вырван огромный клок. Мама качает головой:
-Горюшко ты моё. Ладно, зашьём дома или выбросим. С Лёни бери пример. Какой спокойный мальчик, просто загляденье. У тебя же, как шило в одном месте,- мама говорит строго, а глаза улыбаются.
Дорога домой идёт по той самой тропке, по которой мы пришли. Впереди тётя с почти полным мешком щавеля на плечах. За нею - мы. Тётушкина деревянная нога глухо стучит по утоптанной лесной дорожке. Катерина идёт довольно-таки быстро. Она – высокая крепкая женщина. А мы с братцем бегаем кругами. На мосту мама крепко берёт нас за руки. На самой середине настила мама останавливается. Внизу бушует и ревёт река. И, кажется, что мы летим над водой, расправив деревянные крылья. За мостом дорога круто поднимается вверх. Домов не видно. Они прячутся в цветущих вишнях и сливах.
ВОЗВРАЩЕНИЕ ИЗ ЭКСПЕДИЦИИ.
Доходим до знакомого перекрёстка. Тётя, со своей ношей и с Лёней, идут налево, а мы поворачиваем направо. Идём по дорожке по-над домами. Мне всё интересно, хочется заглянуть в каждый двор. Я подпрыгиваю, то на двух ногах, то на одной, пытаясь рассмотреть, что же там, за забором. Поднимается собачий лай, да такой, что слышен за версту. В сопровождении собачьего хора, мы с мамой подходим к хатёнке моей крёстной Харитины. Она стоит у калитки и, прикрыв глаза ладонью, как козырьком, всматривается в идущих:
-О! Здравствуйте! Я уже думала, лиса в станицу забралась, что собаки такой лай подняли. А это свои идут. Лизок, где вы были?
-Ходили на «Верхнюю» поляну. Я платье порвала... Вот, глянь.
-Ого! Дырка большая,- крёстная гладит меня по волосёнкам.
-Щавеля нарвали. С Катей ходили, да вот задержались,- говорит мама.
-Ну-у! Небось, она мешок брала!
-А ты откуда знаешь, кума?
-Догадалась!
Женщины весело переговариваются, а я уплетаю пирожок, которым угостила крёстная. Он с яйцом и с луком. Мой любимый.
-Всё, кумочка. Будем идти дальше. Что там дома творится?
-Всё там в порядке. Я мимо шла, видела Нину. Таня сидела на улице, мы с нею поговорили. У меня ж, кума, радость. Дали ссуду. Уже деньги получила. В Совете план выделили рядом с «Мужичьей» школой. Участок небольшой, зато сад хороший и вода есть.
-Вода-это хорошо! Мы здесь, как в пустыне: для стирки дождевую воду собираем. В Лабу каждый раз не набегаешься.
-Представь, там колодец во дворе и речушка рядом протекает.
-Я знаю это место, кума. И от центра недалеко, и на работу Любе – рядом.
Люба – дочь моей крёстной. Она маленькая кругленькая хохотушка, полная копия своей матери. Люба работала санитаркой в нашей больнице. Она мне запомнилась длинной чёрной косой и маленькими, кукольными ручками, нежными и красивыми. Нет уже на этом свете моей крёстной, нет и её дочки Любы. А я помню тот весенний полдень и вкус пирожков и разговоры о будущем, мечты и планы, многие из которых исполнились.