— Ты… старый хулиган!
Рядом не то всхлипнула, не то рассмеялась Галя. Симон испуганно втянул голову в плечи, торопливо зашептал:
— Если тебе, Вася, все это не по душе, то такое больше не повторится. Это я тебе говорю!
И тут перед ним оказалась Галя.
— Дядя Симон, немедленно разыщи Матвея! Может, он меня возьмет?
Конюх просиял.
— Матвейка? Возьмет! И думать нечего!
— Черт вас подери! — с сердцем сказал Васька.
Он схватил за руку невесту и потянул ее в дом.
И опять они прошли мимо молчаливых и теперь несколько озадаченных гостей, остановились перед председателем.
— Петр Прохорович, — обратился к нему Васька, — ты хотел нам что-то сказать?
Так началась эта на редкость веселая и многолюдная свадьба в новом доме Матвея.
…Нехорошо хозяину уединяться во время веселья. Загрустил? Позавидовал счастью друга? Гости обязательно заметят и осудят. Кому, как не Матвею, неотлучно сидеть рядом с молодыми и всему задавать тон?
Поэтому дядя Егор и отправился за ним в спаленку.
— Не дело, Матвей, гостей бросать… Да здоров ли ты?
Парень лежал на кровати лицом к стене.
Старик подошел, наклонился.
— Смеешься… Да что с тобой?
Матвей порывисто поднялся, силой усадил рядом с собой старого друга.
— Болен, дядя Егор! Страшно закружилась голова… И боюсь: вдруг опять упаду, и будет ужасно больно?
— Вроде бы не пил…
— Сейчас все поймешь.
Матвей подал письмецо. Дядя Егор прочитал:
«Матвей!
Я знаю, что тебя нет, что ты мне приснился. Разве я могу думать иначе?.. А сейчас мне снится твое поле, и я удивляюсь: откуда я его так хорошо знаю?
И тогда мне хочется хоть немного яви.
— Вот и ладно, — удовлетворенно сказал дядя Егор. — Здесь же ясно сказано: теперь не упадешь. Значит, проверила себя… Ну, пойдем к столу. Зачем прятать радость от людей?
39
Ганьшин нес к Даниловой избе доски. Перед окнами бросил их, сел на завалинку отдохнуть.
Тут и подошел к нему Нестеров. Наверное, подумал: «Что еще нужно этому человеку от печального жилища слепого?»
А Ганьшин с надеждой спросил незнакомца:
— Интерес к избе имеете?
— Пожалуй, — неопределенно сказал журналист.
— Против постояльцев ничего не имею. В избе еще жить можно.
— Где уж в ней жить!
Ганьшин с сожалением посмотрел на добротный костюм незнакомца («не иначе, как учитель») и неуверенно возразил:
— Простому человеку вполне можно… Или, к примеру, учителю. — На всякий случай предупредил: — А то ведь заколочу. Последние доски со двора посбирал… А учителю здесь будет спокойно.
— Не учитель я, — невесело усмехнулся Нестеров.
— Тогда другой разговор, — разочарованно сказал дорожный мастер и, потеряв интерес к собеседнику, стал закуривать.
Нестеров догадался, с кем имел дело.
— Со стариком хлопотно?
Ганьшин удивился.
— С Данилой? В курсе, стало быть… Есть маленько. А старичок — ничего. Опять же пенсию платят. Вчера принесли… Хороший человек не в тягость… Знаете, стало быть, Данилу?
— Знаю.
— Старичок — ничего… А изба — что? — Ганьшин с ожесточением вырвал из стены кусок гнилого дерева. — Я бы, язви ее, вмиг разнес! Срам нонче в такой избе жить! А на этом месте… Эх, кабы лесу! Каждой своей девке по дому бы срубил!
— Колхоз строит.
— Строит, — согласился Ганьшин. Вздохнув, объяснил: — Девки у меня. Кто в мое положение войдет? Я бы каждой гнездо устроил. Сил хватит! — Помолчал и наставительно заключил: — У каждого своя печаль, каждый о своем думает.
Нестеров вспомнил грустную историю его дочери, Зойки, и ничего не возразил. И в своем очерке, теперь уже почти готовом, он бережно расходовал слово. Многое решает сама жизнь, как решила она его неоконченный спор с Прохором и Данилой. Надо ее знать, а не выдумывать. Тогда тление Даниловой избы не будет стыдливым открытием. Не омрачит весну, не задержит цветение уцелевший на дереве прошлогодний лист.
Он выбрал улицу, по которой не ходил с детства. Редкие дома он узнавал в зелени молодых тополей. Деревенская улица простодушна и искренна. Он помнил ее больной и печальной, с забитыми окнами, с пустырями, вместо домов; помнил, как она ожила доброй надеждой, и в замшелых постройках зажелтело свежее дерево; помнил ее в затянувшемся ожидании — это тогда нетерпеливая рука дала жизнь тополям.