— Добро! — сказал дядя Викула, распрямляя спину, и весело подмигнул Вишене. — Ну вот, племяш, скоро вёдра из колодца таскать будет не надобно. Вода сама потечёт.
— Какая вода? Откуда потечёт? — не понял Вишена.
— По этому жёлобу, — показал дядя Викула на деревянные трубы, — от самого Волхова. Будет на вашей улице водопровод не хуже, чем на Ярославовом дворище.
На Ярославовом дворище Вишена не раз бывал. Так называется площадь на Торговой стороне, где когда-то стоял дворец князя Ярослава Мудрого. Но никакого водопровода Вишена там не видел.
— Так он же не сверху проложен, а в земле, под настилом, чтобы в нём зимой вода не замерзала, — пояснил дядя Викула. Врубил топор в бревно и крикнул своим плотникам: — Солнце на покой уходит! И нам пора!
Вишена побежал к двору боярина Ратибора, заглянул в ворота: может, увидит Глеба. Но Глеба не было. А вот Борис играл во дворе со своим братишкой Демидом. Вишена свистнул. Борис оглянулся на окна терема — не видит ли мать — и махнул Вишене рукой: сейчас, мол, постараюсь выйти. Мать Бориса, боярыня Гордята, не любит, когда сын играет с соседскими ребятами. Вишена не стал дожидаться Бориса у ворот. Решил пока сбегать за Алёной.
На крылечке Алёниного дома сидел уже вернувшийся из своей кузни Фома, рядом с ним дядя Викула и горшечник Данила. Здесь же стоял Ждан и ещё кое-кто из соседей. Они часто собирались по вечерам в маленьком дворике кузнеца потолковать о разных делах, о новостях. Известно, корабельщики и кузнецы всегда знают, что делается на белом свете. Корабельщик ходит на ладье в дальние края. А кузнец хоть и стоит весь день у наковальни, зато вокруг него с утра до вечера толпится народ. Кому меч нужен, кому — серп, или топор, или иной какой инструмент. Кузнец постукивает молотком, а сам слушает, что люди говорят, на ус мотает.
Алёниного отца Фому уважают на улице Добрыни. Посоветоваться к нему приходят или просто просят: «Расскажи, Фома, что от людей слыхал». Вот и в этот раз все внимательно слушали, что говорил Фома. Вишена тоже прислушался.
— На Рюриковом городище про поход толкуют…
«Рюриково городище, как и Зверин монастырь, находится за городским валом, только в другой стороне. Там стоит княжеский дворец», — вспомнил Вишена. Его хорошо видно, когда плывёшь по Волхову на Перынь. Отец Илларион недавно читал им «Повесть временных лет» — так назвал учёный монах Нестор свою летопись, записки, в которых рассказывается о самых важных событиях, происходивших в каждом году. Написал Нестор и о том, какие племена жили на Руси, и с какими они воевали врагами, и кто первый стал княжить в стольном Киеве и у них в Новгороде. Там и про этого Рюрика было написано.
Рюрик был варяг. Позвали Рюрика на Русь князья славянских племён, живших в то время на Новгородской земле. Позвали будто бы потому, что то и дело ссорились меж собой, никак не могли договориться, кому быть старшим над остальными. А пока они ссорились, на их земли нападали враги, разоряли дома, уводили в плен людей, угоняли скот. Вот и решили князья — пусть приходит Рюрик со своей дружиной и будет за старшего, чтобы никому не было обидно. И стал Рюрик княжить в Новгороде. Только непонятно, почему он своё городище — крепостной городок и дворец — построил не в Новгороде, а далеко, аж за Малым Волховцем. Там и доныне живут князья. «Интересно, кто это на Рюриковом городище собирается идти в поход?» — подумал Вишена.
Но дослушать, что говорил Фома, ему не пришлось. Из дому выбежала Алёна. Борис уже ждал их.
— А мне что купили! — закричал он, увидев ребят, и поднял над головой маленький кожаный мячик.
— В лапту! Давайте в лапту! — закричал Вишена.
Новенький тугой мячик, будто птица, летал над головами, а упав, весело прыгал по бревенчатой мостовой. Ребята, наверное, играли бы до ночи, но пришёл Борисов холоп и сказал, что боярыня велит сыну идти домой. Да и остальным уже было пора по домам.
Отца дома всё ещё не было. Он вернулся, когда уже совсем стемнело. Устало опустил на пол корзину.
— Никак, всё опять назад принёс? — всполошилась мать.
— Не всё, — отвечал отец устало. — Кой-чего продал. Две пары поршней. Да ещё Ратиборов управитель забрал за полцены маленькие сапожки. «Нашему боярчонку, говорит, пригодятся!» А ещё сказал: «И за то благодари. Задолжал, а не платишь. Вот и пойдут сапожки в зачёт. Остальное донесёшь на той неделе».
16. Что нашла Синькова
Сразу же за забором открывалась яма. Лена не поверила бы, что можно выкопать такую яму, если бы не увидела её собственными глазами. Ну и ямища! Огромная! Широченная! А в глубину… Да в неё преспокойно можно опустить дом, и не такой маленький, в каком живёт Лена, а вроде Наткиного — самого большого дома на Добрынинской улице! К яме вела раскатанная машинами колея и уходила вниз по пологому спуску. Лена подошла поближе. Стояла и думала: «Нет, пожалуй, вместе с крышей дом, в котором живёт Натка, в яму не поместится. Крыша, наверное, останется сверху вместе с Наткиным балконом, который находится на третьем этаже. Но два этажа Наткиного дома очень даже просто влезут. И для чего вырыли такую яму?»